Горечь испытаний

- Господин Маяк, рейтер дезинформировал вас, а вы - сотни тысяч своих читателей.

- Господин Семин, я, в данном случае - инстанция передающая. Если я буду перепроверять все, что получаю от Рейтер, Франс Пресс или Ассошиэйтед Пресс, то из газеты превращу "Индепендент геральд" в бюро по проверке.

- А у вас что же - идет только информация западных агентств?

- Я и рад бы давать вашу, но она постоянно запаздывает...

В это время к ним подходит другой индиец - Шанкар, редактор юмористического еженедельника. Подвижной, весело улыбающийся, он делает правой рукой такое движение, словно собирается боксировать с Семиным. Минута - и все трое смеются какой-то шутке Шанкара.

Бенедиктов, взяв под руку заместителя председателя Нижней Палаты парламента Индии, беседует с ним, дружелюбно улыбается.

- Господин заместитель председателя, - говорит Бенедиктов. - Сегодня Москва запросила точную дату приезда индийской парламентской делегации, которую вы возглавляете. Надеюсь, все остается так, как было указано в вашем письме?

- Да, ваше превосходительство, конечно. Скажите, а как погода сейчас, подходящая для вояжа?

- Лучше и быть не может!

Через пять минут Бенедиктов уже сидит на низеньком диванчике в круглой комнате, примыкающей к залу, с директором департамента социалистических стран МИДа Индии. В этой комнате тишина, прохладнее, меньше людей.

- Вы не знаете, - спрашивает Бенедиктов, - готова ли программа празднеств в Бхилаи?

- Готова. Сегодня премьер ее утвердил. Видимо, завтра вы ее получите, ваше превосходительство. Кстати, премьер собирается выступить там с большой речью на митинге.

- Да, - рассеянно отвечает Бенедиктов. И, помолчав, говорит: - неделю назад мы послали ноту протеста. За последнее время орган ЮСИСа "Американский хроникер" допускает открытые выпады против моей страны. Намерен ли МИД что-либо предпринять?

- МИДу трудно предпринять что-либо в этом деле. Ваш журнал тоже не жалует США. От них поступил аналогичный протест...

- Первыми начали они. Они первыми должны и кончить! А потом, через наш печатный орган мы разоблачаем их политику лишь в тех аспектах. на которые существует идентичность взглядов моего и вашего правительств.

- Но ведь это же все равно - критика третьей стороны! Попытка перенести холодную войну на нейтральную территорию, ваше превосходительство!

- Защита мира, разоблачение агрессоров - что здесь общего с холодной войной? А то, что ежедневно творят их бомбардировщики, пушки, морская пехота, Седьмой флот в Азии - это, по-вашему, очередная мирная инициатива?!

Да, в данном случае Бенедиктов вряд ли до конца прав. Если МИД Индии требует не касаться третьих стран в нашей внешней пропаганде, по-моему, стоит к этому прислушаться"...

Посла критикует. МИД Индии критикует. Весьма критически настроенный молодой человек! Дух времени, так сказать. Любопытно.

"Вон один из ста пятидесяти сотрудников ЮСИСа в Дели пикируется с Раздеевым. О том, что это пикировка, мне ясно, хотя бы потому, с какой нежностью Семен Гаврилович взял американца за локоть, как ласково он заглядывает ему в глаза, как пыхтит и краснеет верзила-янки. Уж чего-чего, а взять противника за "яблочко" мой шеф умеет. И по-настоящему любит это дело"...

Противника - да. И ехидство твое здесь неуместно, молодой сочинитель!..

"А Бенедиктов уже в зале - собрал вокруг себя группу журналистов, проводит летучую пресс-конференцию:

- Господин посол, скажите, где русские будут закупать хлеб, когда весь мир станет коммунистическим?

- Когда весь мир станет коммунистическим, тогда не будет тех спекулянтов, которые ежегодно уничтожают десятки миллионов тонн продуктов только затем, чтобы не снижать на них цену.

- В чем вы видите панацею для Индии?

- Это вопрос к премьеру Индии.

- Какова помощь СССР в нашей следующей пятилетке?

- Почти в два раза больше, чем в этой...

Через минуту Бенедиктов уже возбужденно обсуждает что-то с временным поверенным в делах посольства Италии в Индии...

Вон стоят два высоких, сухопарых сына Альбиона - помощник военного атташе (в мундире, при орденских ленточках, с моноклем) и, насколько помнится, второй секретарь по политическим вопросам (в вечернем фраке, полосатых брюках, с бабочкой). Они молча пьют виски, глядя в стаканы, изредка обмениваются фразами:

- Джордж проиграл на скачках десять тысяч фунтов.

Пауза.

- Он - мот.

Длинная пауза.

- Мне жаль его жену.

Очень длинная пауза.

- И детей.

Пауза до конца приема...

Вон с тремя черными, лоснящимися, сосредоточенно слушающими африканцами судачит дипломат-европеец. Впрочем, судачит он вечно и со всеми об одном: о фатальной неизбежности атомной войны и вселенском катаклизме. Кто бы что ни говорил, кто бы что ни делал, он махал пухлой ручкой, твердил сквозь пухлые губки: "Ни к чему все это, господа. Ка-а-ак ж-жахнет конец всем честолюбивым замыслам и сладким любовным утехам. Завтрашнего дня нет. реальны только сегодня, сейчас, сия минута. Рептилии где-нибудь на Марсе имеют блестящее миллиарднолетнее будущее. А вы, а я - нет. Ваше сегодняшнее здоровье, господа!".