Горечь моей надежды

Алекс ждала возвращения матери с нетерпением. Усталость от допросов, которым подверг ее детектив Гулд, отвечавший за расследование этого дела, начинала сказываться. Достаточно было взглянуть на лицо Алекс, чтобы понять, насколько она истощена физически и морально. Вот и сегодня, воскресным утром, ровно через неделю после исчезновения Отилии, он наведался к ней домой – сообщить о ходе расследования, а заодно выяснить, не осталось ли у нее в памяти какой-нибудь на первый взгляд ничего не значащей мелочи, о которой она им еще не сообщила.

Рядом с Алекс сидела Вэл Бингэм. В ее присутствии Алекс заверила детектива, что ничего такого вспомнить не может, однако она не против снова проговорить вслух и суммировать уже имеющиеся факты.

Этим-то Гулд и занялся: в течение двух часов он донимал ее вопросами. Алекс как будто заново пережила мгновения, проведенные с Отилией, начиная с памятного дня в парке, когда она заговорила с сидящей на качелях малышкой, и до мимолетного взгляда, который неделю назад ей позволил сделать Брайан Уэйд, когда она приехала в Норт-Хилл, чтобы отвезти Отилию в садик.

Заметила ли она тогда в его поведении что-то подозрительное, допытывался Гулд. Хотя за последнюю неделю она отвечала на этот вопрос уже несколько раз, она снова ответила – да, ей в его поведении изначально что-то показалось подозрительным, но она не может сказать, что именно.

Были ли у нее основания полагать, пока она была у дома в тот вечер, что мистер Уэйд что-то замышлял против своей жены? «Нет», – отвечала Алекс, однако он однозначно дал понять, что не намерен везти ее к психиатру.

От Вэл Бингэм ей было известно, что психиатра уже допрашивали, однако что именно тот рассказал полиции – она не знала.

– Вы когда-либо видели дома у Уэйдов посторонних людей? – задал очередной вопрос Гулд.

Нет, не считая двух раз: однажды к ним приехал фургон, доставлявший заказы из супермаркета, и второй раз – серебристый «Рено» выезжал на дорогу, когда она в прошлое воскресенье подъехала к дому. Кому принадлежала эта машина? Полиция когда-нибудь сможет ее найти? Алекс знала: полицейские опасаются, что Отилия была похищена именно на этой машине, хотя у них и не было тому доказательств.

– Во время моего первого посещения семьи мистер Уэйд сказал мне, что у него не слишком много друзей, – сказала Алекс.

Сколько раз она бывала у них дома? Как часто видела Отилию вместе с родителями? Они когда-нибудь говорили о совместно проведенном отпуске? Кто-нибудь из них когда-либо упоминал имя их сына Джонатана? Каким образом она узнала про мать Эрики? Она когда-либо говорила Брайану Уэйду о том, что ей известно?

Вопросы сыпались на Алекс бесконечно, резкие, почти жестокие, всякий раз заставляя ее вздрогнуть. Хотя в целом Гулд держался с ней вежливо, она понимала: с таким, как он, нужно быть начеку, иначе можно в два счета угодить на крючок, как то, например, уже сделал Брайан Уэйд. Впрочем, что касается Алекс, в душе она желала Уэйду самых адских страданий.

Оседлай тигра, Отилия. Будь хорошей девочкой.

– Завтра состоится кремация тела Эрики Уэйд, – сказал Гулд, когда они выходили из гостиной. – Думаю, вам есть смысл прийти. Вдруг там объявится кто-то, кого раньше уже видели, кто поможет вам что-нибудь вспомнить.

– Да-да, конечно, – спокойно ответила Алекс. – Он… там тоже будет?

– Нет. Его уже перевели в Истбрукскую тюрьму, где он будет оставаться до тех пор, пока ему не предъявят новые обвинения.

– Они, по-вашему, будут предъявлены?

– Безусловно, – ответил Гулд тоном, не допускающим возражений. – Он явно сделал с дочерью что-то еще сверх того, что нам уже известно… – Увидев на лице Алекс страдальческое выражение, Гулд на минуту умолк. – Только не думайте, будто мы оставили надежду найти девочку живой, – добавил он чуть мягче. – Он ее кому-то отдал. В этом нет никаких сомнений. В данный момент мы пытаемся извлечь из его телефона и компьютера все контакты.

Закрыв за ним дверь, Алекс прислонилась к ней спиной. Ей было слышно, как репортеры выкрикивают свои вопросы, но, похоже, в ответ не получили даже слова. Интересно, что они подумали, увидев, что Гулд в воскресенье приехал к ней домой? Неужели решили, что детектив прибыл сообщить ей, что Отилию наконец нашли… зарытой в канаве, брошенной в каменоломню, запертой на замок в чьем-то подвале. Или же они дружно обрадовались, решив, что Гулд прибыл арестовать ее за какую-то вопиющую халатность, допущенную в работе, за которую они сами уже вынесли ей приговор.

Алекс без труда могла представить себе аршинные заголовки в газетах. Но об этом лучше не думать.

Услышав, как за дверью кто-то выкрикнул ее имя, она поспешила вновь включить музыку. Взяв телефон, Алекс поднялась наверх к себе в комнату и просидела там, пока спустя час ей не позвонила мать, чтобы сообщить, что она только что въехала в деревню и через пару минут будет у нее.