Горелом

— Да здесь она где-нибудь, — отмахнулся Ян равнодушно. — Надо будет, появится… Продолжай.

— Да, собственно, это все, — Пьетр смахнул выступивший на лбу пот безупречно свежим и выглаженным клетчатым платком, запас коих в его карманах не иссякал

Несмотря на осень припекало изрядно. Даже камни нагрелись. Ян с Пьетром устроились на обломке внешней стены, когда-то окружавшей Замок, а сейчас рассыпавшееся до отдельных фрагментов. Когда расширяли площадь, их не тронули, оставив в качестве декоративного элемента.

Прямо напротив паренек в средневековом костюме менестреля наигрывал на гитаре. Гитара была современная, но мелодия — переливчатая, подспудно будоражащая, — хранила привкус времен. Турист бросил купюру мимо шляпы, выставленной рядом с музыкантом, но парень даже ухом не повел, склонившись к своему инструменту.

— Эта мелодия называется «Я иду к тебе», — очередной экскурсовод подвел к менестрелю выводок разномастных туристов. — Ее сочинил двенадцать веков назад знаменитый Иан-бард, казненный позже Белым герцогом. Считается, что музыку свою бард посвятил жене герцога, которую тот также наказал, замуровав в башне…

Туристы, послушные мановению руки экскурсовода, с любопытством уставились на Замок, не заметив, как мимолетно скривился парень с гитарой. Музыка стала жестче и, пожалуй, враждебней.

— Современные композиторы восстановили мелодию по сохранившимся интерпретациям. В Белополе ее считают особенной, и она пользуется огромной популярностью…

Не то слово! В Белополе она звучала буквально на каждом шагу. Даже из мобильников и рекламных проигрышей.

Гитара вдруг резко смолкла, сбившись окончательно, и через минуту зазвенела уже совсем в другом ритме.

А вот Пьетра не так легко сбить с заданной траектории. Он занудно выложит все, что на его взгляд важно, даже если рядом пристроится импровизировать сам легендарный Иан-бард.

— Они, говорят, что давно ждали чего-то подобного, поэтому сразу распознали признаки.

Ну да. Сразу распознали.

— Генетическая память? — ухмыльнулся Ян. — Как у обезьян на змей?

— Просто в архивах все подробно описано. И «тяжкий стон камней», и «душный морок», и слабость, которую испытали люди, находившиеся поблизости. Еще ощущение песка в легких и черноту в глазах. И дурные сны…

Ян с любопытством покосился на собеседника. Несмотря на то, что тот производил перманентное впечатление чудака и растяпы, Пьетр временами удивлял вот такими вот пассажами с дословным цитированием.

— К тому же самый первый «вздох» люди слышали лет десять назад, так что многие присутствовали лично.

— Погоди… Ты же говорил, что наводнение случилось сто лет назад?

— То был другой цикл. После случившейся напасти отсчет идет заново. Новый начался уже в наши времена. По местным поверьям Замок должен «вздохнуть» трижды, но сроки между «вздохами» не оговариваются. А катастрофа происходит только после третьего.

— Что за ерунда, а?

— Ты хотя бы путеводитель по Замку читал? — неловко поерзал Пьетр, явно проглотив провокационное: «не говоря уже о серьезных исторических источниках?».

— Делать мне больше нечего, — величественно отреагировал Ян.

— В общем… Всем известно, что зло в замке сдерживают три магических клейма, которые поочередно лопаются, когда количество… э-э… зла переполняет… э-э…

— Выгребную яму? — предположил Ян, разглядывая, как недовольные парни в униформе обслуги Замка вылавливают металлическими сачками мелкую дребедень из колодца на замковой площади. Чем только туристы не пытаются привлечь лунных рыб, обитающих в его глубине! А уж на дне колодца, наверное, можно открывать филиал герцогского монетного двора.

Пьетр терпеливо вздохнул и продолжил:

— Это легенды, но… Говорили, что первое клеймо лопнуло лет десять назад и оттого жизнь в городе разладилась.

Ну, что жизнь становится хуже год от года уверены во всех городах. Даже без сторожевых замков. Обычно в этом обвиняют нравы и правительство.

— Ночной «вздох» стал вторым, так что остался лишь один… В замке подрабатывает смотрителем Аван Бугг. Он доцент Белопольской Академии. С ним нужно побеседовать.

— Ты сам-то уже беседовал?

— Ну… — Пьетр запнулся. — Я… заходил туда утром… только ничего не…

— Что ты мямлишь?

Он сглотнул и с усилием признался:

— Мне показалось там так неуютно, что я…

— Сбежал.

— Там плохо, — отозвался Пьетр тихо, пряча глаза. — В Замке сейчас как-то… — он пошевелил губами, честно подыскивая подходящее слово. Вздохнул, сдаваясь. — Мне кажется, что тебе лучше посмотреть самому.

Хм-м. «Неуютно…» А когда этот странный Замок производил впечатление уютного? Ну, разве что туристы, шалым галопом проносящиеся по его галереям и лестницам под стрекот экскурсоводов, не успевали ничего толком почуять. А местные-то давно обходят достопримечательность стороной… Ян попытался рассмотреть флюгер на Длинной башне. Предания гласят, что он показывает направление, в котором нужно ждать беды — врага или бедствие. Нет, слишком высоко. Не видно.

— Мам, а правда, что вон в той башне живет принцесса? — ребенок в красном комбинезоне требовательно ткнул обмусоленным комком сахарной ваты в сторону Замка.