Горение. Книга 3

— Перед тем как станете передавать в архив, позвольте мне глянуть, а?

Назавтра вечером постучался в дверь комнаты Дзержинского; глаза были мокрые, слез не стыдился; глухо покашливая, сказал:

— Про архив партии — зря, Феликс Эдмундович... Такое непременно следует печатать. Документ, изволите ли видеть, порою оказывается сильнее любого романа... Правда эпохи читается именно в тех строках, которые вы мне передали... Хороший вы человек, доложу я вам... Муторно у меня было на душе последние месяцы... Разгром революции — это гибель мечты... Так ведь мы все мечтали о новом, так мечтали... Н-да-с... А вы — помогли мне своим дневником, спасибо... Рыбачить будете один, я — сажусь писать, это — запойно у меня, сутками, не сердитесь, ладно?