Гореть (СИ)

Сквозь шум в ушах и стук собственного сердца Юна слышала, как отчаянно Тэхён старался защитить её. Слышала, как его ударили один раз, затем ещё один. Потом она потеряла счёт этим ударам, ныряя в какое-то состояние, граничащее с обмороком. Но она всё ещё ощущала чужие руки на своём теле, понимая, что лучше уже не будет.

Никогда не бывало.

Парень попытался подняться на ноги, но на него обрушилась целая очередь ударов, заставляя осесть на холодный асфальт. Голова кружилась, в глазах двоилось. Он видел, как эти уроды прижали ее к стене, и сделал последнюю попытку, чтобы дать ей возможность сбежать.

Получилось.

Тэхён упал на пол после очередного удара и видел ноги Юна, которые с оглушающим эхом отдалялись.

— Беги, Юна, — прошептал он, понимая, что теперь его уже ничего не спасёт. Зато она будет в порядке. — Не оглядывайся, — погружаясь в темноту и опуская голову на землю.

Юна старалась бежать как можно быстрее. Но ноги заплетались, не желая подчиняться. Она помнила, что у неё никогда не получалось сбегать. Хотелось, чтобы хоть раз… Один чёртов раз случилось чудо. Сегодня его снова не случилось. Она упала на асфальт, сдирая свои руки в кровь и слыша шаги совсем близко.

Всё кончено.

Теперь всё кончено.

Как бы она не старалась сбегать от уготовленной ей судьбы… не получалось. Юна боялась находиться дома, потому что понимала, что там кроме боли и унижений её ничего не ждёт. Но и за его пределами ничего не менялось. От этого вообще можно сбежать? Это вообще можно прекратить? От страха тело будто парализовало, не позволяя подняться, но она упрямо решила ползти вперёд, сдирая колени в кровь и шипя от боли, которую сейчас сама себе причиняла. Но эта боль гораздо приятнее той, что дарит насилие. Слышался издевающийся смех позади неё. Совсем близко.

Не убежать…

— Куда-то торопишься? — выплюнул один из мужчин и схватил ее за волосы, больно оттаскивая назад и заставляя запрокинуть голову и вскрикнуть от резкой боли.

Он ухмылялся, видя отчаянье в глазах напротив, и упивался им. Наслаждался болью. Дрожью в теле. Слезами в испуганных глазах. Он наслаждался процессом падения на дно и с удовольствием предлагал свои услуги проводника в мир боли и унижений…

— Убрал от неё свои руки, ублюдок! -послышался знакомый ледяной тон и шаги.

Юна посмотрела вперёд, насколько это позволял захват на её волосах, и увидела, как приближался Чимин. Это, кажется, был первый раз, когда при виде его разъярённого лица, покатились слезы счастья. Она не знала, что он делает здесь в такое время, но была благодарна ему за это. В первый раз в жизни. Благодарна.

Он со всей силы ударил этого урода с ноги в грудь, заставляя его рухнуть на землю и выпустить Юна из плена боли.

— Ты кто такой? Сдохнуть хочешь? -сказал другой, нападая на Чимина.

Юна вскрикнула от страха и закрыла лицо руками, отползая как можно дальше. На лице Чимина появилась опасная улыбка, которой она боялась больше всего в мире. Он скинул с себя пальто, отбрасывая его в сторону, и принялся расстегивать пуговицы на манжетах.

— Я тот, с кем лучше не встречаться, — прошипел Чимин. — Особенно когда у меня плохое настроение, — нервно улыбаясь, продолжил говорить.

— Что за придурок? — смеялись мужики, но подходить не решались. — Сейчас мы уберём эту идиотскую улыбку с твоего лица, — немного осмелев, они начали нападать на Чимина.

Юна в страхе прижалась к стене, наблюдая, как пятеро взрослых мужиков начали падать один за другим. Чимин беспощадно избивал их руками и ногами, потому что никто не имеет права прикасаться к его женщине. Чувствуя, как гнев с каждым ударом только нарастает, он не мог остановиться.

Не хотел.

Ему нужно было выплеснуть весь тот гнев, который накопился. Который копился годами. Который он пытался сдерживать, но не всегда получалось. Наконец-то он остановился, подымая голову вверх и закрывая глаза, стараясь успокоить дыхание. Его грудь часто вздымалась и опускалась.

Успел. Какое счастье…

Он улыбнулся своим мыслям, выпуская изо рта облако тёплого воздуха.

Юна не решалась встать. Она боялась нарушить тишину, которая просто оглушала. Чимин резко посмотрел в ее сторону, отчего она вжалась сильнее в холодную стену, зажмуривая глаза. Он быстро подошёл к ней и схватил за плечи, подымая на ноги.

— Ты хоть представляешь, как я переживал за тебя?! — то ли спрашивал, то ли кричал Чимин, глядя своими чёрными глазами и заставляя распахнуть от удивления веки. Потому что дальше случилось то, что Юна не могла себе представить.

Он крепко прижал ее к своей груди и гладил растрёпанные волосы, продолжая выговаривать:

— А если бы я не нашёл тебя? — упрекал. — А если бы не захотел отследить твоё местоположение? Ты понимаешь, как напугала меня? — говорил Чимин, обхватывая её лицо руками и нежно целуя в глаза, убирая губами слезы.

Странно, она даже не заметила, когда начала плакать снова. Чимин сейчас… Целует? Не злится? Он переживал? Защищал?

Защитил?

— Прости меня, Юна. Это моя вина…

Голос, заставляющий всё внутри перевернуться. Голос, заставляющий поверить.