Горец-грешник

— Мне грустно говорить об этом, но ты единственная, кому удалось выжить. Когда я достаточно повзрослел, то попытался разыскать своих кровных родственников, но те немногие, что еще оставались к этому времени живы, долго не протянули. Незавидная судьба выпала всем. Я хотел помочь твоей матери, но она не приняла никакой помощи, не хотела иметь ничего общего с человеком, носящим имя Керр. У нее была собственная гордость. Однако я продолжал следить за ее судьбой. К сожалению, я был далеко, когда горожане набросились на нее, а тебя выкинули из города.

— Гордость… Да, этого у моей матери было не отнять. — Она нахмурилась. — Так вот почему вы позволили мне пользоваться вашей землей и жить в вашем домике.

Он кивнул.

— К этому времени мой отец был слишком болен, чтобы знать, что я делаю, но он был еще в здравом уме, поэтому я не мог открыто объявить о нашем родстве и привезти тебя в Дабстейн. Кстати, — он подмигнул ей, — у тебя получается очень вкусное варенье.

Она улыбнулась, хотя и чувствовала себя неловко. Было так странно вдруг обнаружить, что у тебя есть брат, кровный родственник. Однако Морейн не могла отделаться от некоторых подозрений. С чего бы это он вдруг сошел с той тайной тропинки, по которой шел до сих пор?

— Я понимаю, у тебя могут возникнуть сомнения, — сказал он и кивнул: — Это вполне объяснимо, но ты не должна их испытывать. Помимо нескольких кузенов ты моя единственная кровная родственница. И я ощутил это особенно остро, когда услышал, что ты при смерти.

— Но ведь ваш отец скончался несколько лет назад, не так ли? Почему в течение всех этих лет эта мысль не приходила вам в голову?

— Потому что ты прекрасно справлялась со всем сама. На самом деле я думал о том, чтобы рассказать тебе обо всем, но на тебе и так лежало тяжкое бремя — жизнь в одиночестве, хозяйство, пусть небольшое, ребенок, которого оставили у твоего порога. Одни люди шептались, что ты колдунья, другие кричали, что ты девушка весьма свободных нравов и являешься легкой добычей. А я унаследовал репутацию своего отца — слишком много женщин, запятнанная репутация. И мое появление в твоей судьбе лишь осложнило бы тебе жизнь. Когда я узнал, что на тебя напали убийцы, я готов был мчаться к тебе на помощь, но сэр Торманд опередил меня. — Он склонился над ней и пристально посмотрел Морейн в глаза: — Что значит для тебя сэр Торманд Мюррей?

«Все», — подумала она, но не сказала этого.

— Поскольку вы, как я поняла, знаете обо мне почти все, полагаю, вы слышали, что у меня бывают видения. — Он кивнул, и она продолжила: — Некоторые из них касались этих преступлений, и я подумала, что они помогут найти злодеев. Главное, я поняла, что Торманд не убийца. Саймон и Торманд согласились принять мою помощь. Когда убийцы обратили свое внимание на меня, мужчины решили, что для нас с Уолином будет безопаснее, если мы будем находиться под их защитой.

— Ну что же, вполне разумно.

— Возможно. Но не уверена, что вы правильно поступали, так долго оставаясь в стороне. Меня называют ведьмой, всем известно мое незаконное происхождение, многие считают, что я прижила ребенка. И вряд ли мне могло повредить появление брата, которого считают распутным типом.

— Наверное, я действительно был не прав, не продумал все до конца. — Он откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, уставился на огонь в камине. — Но поверь, я на самом деле не понимал до конца, как важно, что рядом есть хоть одна родная душа, пока не узнал, что тебе грозит смертельная опасность. Мне не хотелось оставаться одному, — тихо добавил он.

У Морейн появилось желание обнять Адама — ей так понятны были его чувства. Но для подобных проявлений сестринской любви было еще слишком рано. И хотя он сделал для Морейн много полезного, она не так много знала об этом человеке, за исключением того, что у него была не самая лучшая репутация. Ей необходимо было узнать его лучше, прежде чем можно будет забыть об осторожности, которой Морейн научилась с самых ранних лет.

— А как же насчет вашего женского окружения? — Она улыбнулась, когда он недовольно посмотрел на нее. — Идет молва, что при вас чуть ли не целый гарем.

Адам посмотрел на эту девушку, которая для него была и чужой и сестрой одновременно, и понял, что она его поддразнивает. Это было непривычно и в то же время приятно. Никто и никогда не позволял себе такого, даже отец. Каждый раз, наведываясь в дом Торманда, он замечал в отношениях между Мюрреями нечто такое, что, должно быть, свойственно только людям, которые составляют одну большую семью. Потребуется некоторое время, чтобы к этому привыкнуть, подумал он.

— У меня нет никакого гарема. И никогда не было. Одной женщины вполне достаточно, чтобы создать мужчине проблемы.

— Да уж.

Выражение его лица — он выглядел так, словно не знал, что сказать в свое оправдание — позабавило Морейн, но она быстро вновь стала серьезной.

— Чего вы ждете от меня? Какова причина вашего появления?

— Я и сам не знаю, по правде говоря.

Подобная, неопределенность, как поняла Морейн, была совершенно не свойственна этому человеку.