Горец III

Листья ласкали ноги, лес дышал покоем и усталостью после бурно проведенного лета. Быть может, именно поэтому зов игры привел его сюда, на дорогу в двадцати пяти милях от Дувра, где с минуты на минуту объявится его смертельный противник, с которым…

Из-за поворота показался экипаж, запряженный четверкой пегих лошадей. Кучер щелкал хлыстом, подгоняя скакунов. Увидев прямо перед собой на пустынной дороге до зубов вооруженного человека, возница вжался в козлы и выпустил из рук хлыст.

Уолтер поймал под уздцы неуправляемых лошадей и спокойно выстрелил в кучера, который непослушными скрюченными пальцами пытался достать у себя из-за спины мушкет. Облако белого дыма на миг скрыло телегу. Когда оно рассеялось, то раненный уже неподвижно висел на козлах, чудом удерживаясь и прижимая к груди руку. Между пальцами потихоньку сочилась кровь, а его треуголка валялась под копытами танцующих перепуганных коней, которые громко фыркали, надышавшись едкого порохового дыма.

Чувство присутствия где-то рядом настоящего противника усилилось. Он явно находился в карете и новый раунд бесконечной игры готов был вот-вот развернуться, чтобы…

Из кареты донесся женский голос. Уолтер совсем не рассчитывал на то, что его сегодняшний соперник явится на свидание вместе с дамой. Это несколько изменяло привычный регламент подобных мероприятий. Уолтер успокоил коней и, чуть промедлив, подошел к дверце кареты. На ней был изображен герб лордов Кевингтонов. Уолтер дернул ручку и произнес:

— Дамы и господа, пожалуйста, спокойно выходите из кареты. Отдайте мне все ваши деньги и драгоценности.

Грабежи на дорогах — привычное дело. И сейчас нападавший решил, что удобнее всего побыть немного простым разбойником. Хорошая мина при плохой игре, дешевая импровизация, но другого варианта он не видел.

Первой вышла пожилая дама, одетая в бордовое бархатное платье, украшенное золотым плетением, поверх которого она носила тонкий черный шелковый плащ с большим капюшоном по последней моде, в любую погоду наброшенный на голову. Дама испуганно смотрела на странного, не по-разбойничьи одетого грабителя, который к тому же подал ей руку, помогая спуститься с подножки; и жест его не был лишен элегантности и изысканности. Она отошла в сторону, не понимая, для чего такому воспитанному и на вид совсем не бедному кавалеру грабить кого-то на лесной дороге.

Следом за ней в дверях кареты появился полный юноша, одетый в роскошный камзол и сжимающий в правой руке обнаженную саблю. Он окинул разбойника с головы до ног испуганным взглядом и на мгновение замер на подножке, словно споткнувшись о приставленный к его груди клинок зильбера.

«Он? — вспыхнуло в голове Уолтера. — Но как он, однако, странно ведет себя, словно боится! Играет? А может быть, и нет… Черт с ним! Он здесь, и сейчас это — главное».

Кончиком сабли Уолтер приподнял кружевной воротник пухлого джентльмена и проскрежетал страшным разбойничьим голосом:

— Побыстрей, мне некогда!

Толстяк неуклюже слез на землю, и из кареты показалась третья фигура. Долговязая, в простой коричневой куртке слуги…

«Он? — вновь подумал Уолтер. — Хотя… Нет, этот без оружия, а похож… Черт побери, что за путаница!..»

Уолтер оттолкнул толстяка в противоположную сторону, подальше от дамы, которую тот все время пытался закрыть собой, и указал саблей, куда встать долговязому. Тот подчинился.

И вдруг ощущение противника размылось, стало нечетким и ускользающим.

«Неужели их двое? Но этого не может быть! И к тому же один безоружен. Но… Но! Ладно, разберемся пока с одним».

Грабитель жестом пригласил вооруженного молодого человека отойти с ним в сторону и, прочертив в воздухе приветственный вензель — изящную восьмерку, — приготовился к нападению, приняв боевую стойку. Такое странное для простого грабителя поведение удивило пассажира кареты. Он поправил шляпу и пробормотал:

— Вы не слишком похожи на разбойника.

— Согласен, — кивнул Уолтер. — Я Уолтер Райнхардт из Зальцбурга.

— Карл Гинзбург, лорд Кевингтон, к вашим услугам, — поклонился в ответ толстый джентльмен и, взмахнув своей саблей, тоже встал в стойку, неуклюже отведя назад левую руку.

"Господи, он что же, издевается? — устало подумал про себя Райнхардт.

— А может, все-таки…"

Он бросил беглый взгляд на стоящего неподалеку долговязого, но тот, как и подобает слуге знатного господина, стоял, наблюдая за поединком и утешая готовую лишиться чувств даму; оружия в его руках по-прежнему не было.

Гинзбург принялся резко и сильно размахивать саблей, словно мухобойкой. По всей видимости, с его точки зрения, это была глухая и надежная защита. Удивленный и оторопевший Райнхардт попытался аккуратно вмешаться в этот изыск фехтовальной науки, но оружие кевингтонского лорда само по себе натолкнулось на зильбер и, словно попав в спицы бегущего колеса, чуть не вылетело из рук своего хозяина.

«Может, он сумасшедший? — подумал Райнхардт. — Хотя, бессмертные, кажется, с ума еще не сходили», — и возобновил попытки утихомирить толстячка, не причиняя ему до поры особых повреждений. Впрочем, мы не идеалисты, а юноша так и рвется на тот свет…