Гори

Слишком уж смущаюсь, когда рядом сидит молодой красавец-иностранец, при этом молча таращась и ласково улыбаясь.

‒ Оскар, ты только не обижайся, но почему ты продолжаешь приходить? ‒ не выдержала я и с осторожностью поинтересовалась. А он сидит и улыбается.

‒ Ну… Мне просто нравиться общаться, и я хочу… м-м… узнать вас лучше. Оу, ноу, я не обижаться. ‒ задумчиво ответил он и уставился на меня, словно песик на хозяйку.

‒ Но Яны же тут нет… То есть… как-так сказать-то?.. ‒ задумчиво почесала краешком карандаша голову. ‒ Разве не из-за Лебедевой ты так часто наведывался?

Парень прислушивался к моим словам и после их анализа в своей голове, выстрелил мне прямо в лоб.

‒ Но я навещаю вас, Ада. Не Яна.

Теперь уже в моей голове задвигались шестеренки, анализируя сказанное им.

Как это ко мне?

Может я что-то не так поняла?

Может он приходит ко мне в гости, пока нет Яны, так как привык приходить или так ждет её возвращения?

Опять-таки задумчиво почесала голову, с осторожностью подбирая слова, и решила зайти с другой стороны, из-за страха расценить его ответ неверно.

‒ Оскар, тебе нравиться Яна

‒ Конечно, нравиться. Яна очень милая и весёлая девушка.

‒ Отлично. А ты знаешь, что она в тебя влюблена? ‒ на радостях, что у них всё взаимно, я раскрыла секрет подружки.

Оскар задумался на секунду, поглядывая в сторону продолжил.

‒ Я догадывался об этом, но понимаешь Ада, мне … ‒ как обычно в самый неподходящий момент прозвенел звонок и к нам в кабинет прошествовал, его великолепие, сам Олег.

У меня даже перехватило дыхание.

Я вытянулась по струнке, отбросила волосы за спину и быстро оправила ворот рубашки. Оскар же медленно встал с места и со странным взглядом, словно разочаровавшись, попрощался и ушел.

‒ Здравствуйте Олег Николаевич, мы так по вам соскучились! ‒ залепетал кто-то из девчонок противным писклявым голоском.

‒ Да, особенно Романова, день и ночь заучивала ваши лекции. ‒ шутил один из парней в адрес Карины Романовой, которая открыто призналась, что влюблена в Олега, за что я, конечно же, была готова выписать ей путёвку в Ад абсолютно бесплатно.

‒ Добрый день. Рад слышать, что вы не забываете об учебе. Нас ждет много работы. ‒ вскользь он осмотрел аудиторию и взялся доставать стопки листовок из ящика стола.

‒ Сейчас вы напишите самостоятельную, дабы я мог наглядно видеть уровень ваших знаний и приступить к составлению индивидуальной программы обучения. Так что в ваших же интересах не списывать. Ах да, не хочу вас огорчать, но из-за того, что некогда заменяющий меня Константин Васильевич сломал ногу, из-за чего почти полтора месяца у вас были замены по моим парам, ‒ он одарил всех такой зловеще-сексуальной улыбкой, при виде которой кто-то краснел, кто-то начал обмахиваться тетрадью, а кто-то томно вздыхал и ахал. ‒ Я выпросил для вас и группы Константина Васильевича, дополнительные часы после занятий. ‒ отрицательные вздохи с подмываниями разнеслись по аудитории. ‒ Есть вопросы?

‒ А при чём тут группа Константина Васильевича?

‒ За каждой группой закреплен «действующий адвокат», и Константин Васильевич таковым является. А теперь сложите два плюс два? ‒ тишина. ‒ Он согласился помочь мне, когда я нуждался в его помощи. А теперь я любезно оказываю ему ту же услугу. Надеюсь, шею я не сверну через две недели, иначе вам точно придется не сладко. Берегите меня и мою нервную систему.

Все понимающе кивнули и расстроенно опустили головы, а я ликовала.

Мышцы на моем лице настолько сильно напряжены, сдерживая улыбку, что лицо начинало покалывать и неметь.

Глава 4

Эйфория от радости при виде мужчины, которому я отдала сердечко, растворилась спустя неделю и я уже не была так счастливая, как в первый день его возвращения.

График был не просто бешеным, а титанически бешеным. Я еле успевала гнаться за ним и его программой обучения.

Многие, психуя, собирались отчислиться, но никто так и не ушел.

Оскар продолжал навещать нашу группу каждый день. Однако иностранец лишь отвлекал меня своим любопытством на переменах. Но так как он пытался помочь, а в чем-то действительно помогал, я его не решилась прогнать.

Олег, в конце концов, заметил чрезмерное внимание со стороны иностранца ко мне, но ничего не говорил. Лишь молча смотрел в нашу сторону с не читаемыми эмоциями. В свою очередь я каждую перемену перед лекцией сбегала от Оскара, либо в кабинет Олега с просьбами о помощи, либо к нему за стол, пока тот находился в аудитории.

Мужчина никогда не отказывал и всегда с теплой улыбкой объяснял, даже то, что я и так знала. Когда же он стал чаще оставаться в аудитории, я, не стесняясь, просила помощи и к нему, в прямом смысле этого слова, бежали наперегонки все сокурсницы.

Теперь же пробиться к нему было невозможно. Толпа девушек держала его в осаде, вооружившись глубокими декольте и короткими юбками, злобно зыркая на любого, кто попытается подойти к куратору.