Гори, бабочка, гори (ЛП)

— Просто что-то сладкое для моей любимой. Ты сегодня прекрасно выглядишь. Надеюсь, у тебя будет отличный день.

А потом он обходит меня и проходит мимо. Пытаюсь остановить себя, но мои каблуки вращаются, я слежу за тем, как он идет через вестибюль к двери, но на этот раз он оглядывается, прежде чем выйти, и подмигивает. Впервые за многие годы я чувствую, как горячий румянец пробирается по шее к щекам. Разворачиваюсь и бегу к лифту, вся уверенность и развязность, которую я чувствовала, когда несколько минут назад вошла в здание, исчезла.

Не могу перестать смотреть на розовую коробку в моей руке, пока еду вверх, и почти мну ее от того, что крепко держу. Наконец я открываю ее и смотрю на идеально глазированный кекс внутри с шоколадным сердечком на кончике. Когда мои ноги проносят меня мимо стола Мэнди, она поднимает голову и хмурится, останавливая меня.

— Что? Что такое?

Она бросает на меня сочувственный взгляд, прежде чем сказать:

— Звонили адвокаты. Ты нужна им в их офисе в два часа для встречи.

Мои брови сдвигаются в замешательстве. Наши адвокаты приходят к нам. Зачем им понадобилось, чтобы я пришла в их здание?

— Мне очень жаль, мисс Севан. Это касается вашей мачехи и сестры.

Никогда еще не было так трудно держать маску на месте, давление подскакивает, а в животе начинается тошнота. Отрывисто киваю ей и собираюсь пройти мимо, но останавливаюсь и протягиваю ей руку. Она берет у меня розовую коробку с небольшой любопытной улыбкой.

— Для твоего перерыва. Наслаждайся, Мэнди.

И затем тихо закрываю за собой дверь кабинета.

САВИ

Вытесняю из головы все мысли о Джуде, Тейте, предстоящей встрече и погружаюсь в работу, выпивая три таблетки обезболивающего, чтобы попытаться заглушить головную боль, вызванную стрессом. Она вновь вспыхивает, когда я выхожу из внедорожника перед небоскребом, заполненным этаж за этажом юридическими офисами. В голове крутятся мысли о том, чего могут хотеть эти женщины после того, как я порвала с ними все связи четыре года назад. Когда я вхожу в лифт, я насмехаюсь. Чего бы они ни хотели, это будет связано с деньгами. Это все, чем я была для них после смерти отца. Банкоматом, который можно использовать, и нежеланным ребенком, над которым можно издеваться. Я впиваюсь ногтями в ладони, пока моя голова пульсирует, желудок сводит от тревоги, а воспоминания о том, как я в последний раз сидела с ними за столом заседаний, нахлынули на меня.

— Я действительно не понимаю, почему мы должны быть здесь для этого! — хнычет Селеста, когда они с Ванессой занимают свои места напротив команды юристов, которая вела дела моего отца после его смерти. Я стою возле окна и смотрю на улицу, скрестив руки на животе, пытаясь сдержать боль внутри. Я не могу даже смотреть на Ванессу, не вспоминая ту ночь неделю назад, когда она разрушила все мои шансы на счастье.

— Это просто смешно! Мы с Ванессой должны были быть сейчас в самолете на Мальдивы на праздники. Нет абсолютно никакой причины, по которой мы должны быть здесь, чтобы Саванна подписала эти бумаги.

Один из адвокатов прочистил горло.

— Да, но это больше, чем просто вступление мисс Севан во владение своим наследством. Есть вопросы, которые нужно обсудить с вами обоими. Мисс Севан? Если вы можете присоединиться к нам, мы начнем.

Делаю глубокий вдох, расправляю плечи и присаживаюсь на стул напротив Селесты, но не поднимаю глаз.

— Как вы знаете, мисс Севан исполнился двадцать один год, и теперь она контролирует все владения Севан. На момент смерти ее отца вы и ваша дочь не были указаны в его завещании. Вы взяли на себя опекунство над его несовершеннолетней дочерью, договорившись, что все ваши расходы будут покрыты на время. Теперь этому пришел конец, и мисс Севан полностью вступила в наследство.