Гори, бабочка, гори (ЛП)

Отчаянная грусть в ее голосе разбивает мне сердце, но сейчас я сделаю все, что угодно, дам ей все, что она захочет. Я тянусь вниз, стягиваю с себя треники и отбрасываю их на край кровати. Ничто и никогда не было так чертовски приятно, как ощущать всю ее мягкость на своем теле, кожа к коже. Хочу исследовать каждый ее сантиметр, пробовать на вкус, трогать, целовать и кусать, но она берет себя в руки, переворачивает нас так, что я оказываюсь на спине, а она на мне. Ее горячие пальцы пробегают по моей груди, перебирая грудные мышцы, задерживаясь на маленькой голубой бабочке над сердцем, а затем спускаются к прессу, к члену. Ее волосы падают вперед, касаясь моей кожи, и это самое эротичное ощущение на свете. Ее пальцы нежно шепчут, когда она проводит ими по моему напряженному стволу, и это ощущение более сильное, чем если бы она взяла его крепко.

Сави смотрит на меня, и от вожделения в этих голубых глазах мой член дергается от ее пальцев. На ее губах появляется маленькая самодовольная улыбка, и она двигает бедрами вперед, проводя по моему стволу своей мокрой щелью. Зубы оттягивают нижнюю губу, и она издает маленький вздрагивающий вздох удовольствия, а затем начинает раскачиваться вперед-назад, потираясь клитором. Я подаюсь вверх, навстречу ее скользкому центру, и не могу оторвать глаз от ее прекрасного лица, завороженного наслаждением, которое она получает от меня. Я мог бы смотреть на нее вечно.

— Ты нужен мне внутри. Нужно, чтобы ты трахнул меня, Эш.

Она стонет, и это все, что мне нужно, чтобы приподнять ее бедра и вогнать в нее член. Ее пропитанная жаром киска принимает меня на всю длину, словно создана для меня, но когда она пульсирует вокруг меня, то словно приветствуя меня дома, эмоции закипают и душат мое горло. Я удерживаю ее на своем стволе, пытаясь совладать с ними.

— Детка… мне нужна минутка.

Шесть долбаных лет. Шесть лет я ждал, чтобы оказаться здесь. Внутри нее, частью ее, вместе, как одно целое. Я не знал, что это так сильно заденет меня, что это будет иметь такое чертовски большое значение.

Сави наклоняется вперед и кладет руки мне на грудь, ее глаза наполнены тенями, которые я не могу прочесть.

— Перестань думать и покажи мне, Эш. Заставь нас гореть.

Ее слова заставляют меня еще глубже вжаться в нее, а затем ее бедра начинают двигаться. Она овладевает мной, вливая в меня все, что есть в ней, и я отдаю ей всего себя. Ее скользкая киска сжимает мой член с каждым движением, с каждым толчком. Ее голова откидывается назад, и я чувствую, как шелк ее волос стелется по моим бедрам, но этого недостаточно. Мне нужно больше ее, еще глубже, поэтому я снова переворачиваю нас, притягиваю ее коленом к себе и вхожу в нее.

— Блядь! Да! Ещё! — кричит она, и я делаю это. Трахаю ее со всей сдерживаемой любовью и отчаянием, которые хранил для нее, даже когда ее ногти впиваются в мою спину, а ее глаза пылают, отражаясь в моих, и все равно я хочу большего. Просовываю руку под ее задницу, приподнимаю ее бедра и, клянусь, чувствую ее матку, так глубоко и сильно я в нее вхожу. Ее голова мечется, и она стонет мое имя, сжимаясь вокруг моего члена. Пот струится по моей спине от того, как сильно я пытаюсь сдержать свою разрядку. Она все, что я когда-либо хотел, и пульсирующая бархатная хватка ее киски на моем члене мучительна в самом лучшем смысле этого слова.

Рычу на нее:

— Дай мне это, кончи для меня, ангел. Кончи на мой член!

Когда она кончает, ее киска сжимает меня так крепко, что я не могу сдержаться. Я сжимаю зубы, когда кончаю в нее, но мой член остается болезненно твердым, даже когда она снова и снова бьется в конвульсиях вокруг меня. Я не могу перестать трахать ее. Вот оно, совершенство, и я еще не готов от него отказаться. Я переворачиваю нас на бок, задираю ее ногу еще выше и продолжаю наступать.

— Я… я не могу! Эш… это слишком.

Она всхлипывает, и я заглатываю ее крик ртом и толкаю ее, толкаю нас выше. Я атакую ее рот так же сильно, как и ее киску, теперь я не более чем бездумный зверь. Я хочу ее с огнем, который сжигает мою душу. Мне нужно почувствовать, как она снова кончает на меня. Выхожу из нее, скольжу вниз по ее телу и лижу ее клитор, лаская наши смешанные выделения, пока она не задрожит подо мной, и тогда я переворачиваю ее, приподнимаю ее задницу и снова вхожу в нее. Вгрызаюсь в нее, впиваясь зубами в ее плечо, и этого все равно недостаточно после всего этого ожидания. Одна рука обхватывает грудь и сжимает ее, пальцы перебирают и перекатывают маленький твердый сосок, а другая скользит вокруг, чтобы погладить ее набухший клитор.

— Я буду трахать эту киску так сильно, что ты никогда не забудешь, что она моя, Бабочка. Сожми мой член, детка, выдои меня досуха. Ты такая чертовски тугая и мокрая, что я мог бы оставаться здесь днями, трахая эту киску. Я так долго ждал, когда же я смогу завладеть ею, завладеть тобой. Ты моя бабочка, мой ангел. Блядь, кончи для меня! Отдай мне то, что принадлежит мне! — приказываю я.