Гори, бабочка, гори

Стою у задней двери, сердито нахмурившись. Мо дрожит у моих ног, чтобы его выпустили, и я подумываю о том, чтобы обменять его на собаку злой породы, которая разорвет на части незваного гостя, поджидающего меня на заднем дворе. Джуд уже третье утро подряд поджидает меня на улице, и я начинаю понемногу сходить с ума. Первые два дня я просто выпускала Мо и захлопывала за ним дверь, а потом пряталась в комнате наверху, выходящей на задний двор, и целый час наблюдала, как он бросает мяч, играя с Мо, пока наконец не сдавался, перепрыгивал через забор и уходил. Я загуглила компании, которые устанавливают шипы или осколки стекла поверх забора, но до сих пор не могу заставить себя позвонить, чтобы они это сделали.

Несколько мгновений я грызу ноготь большого пальца, глядя на Джуда и его взгляд, которым он смотрит в ответ, но когда Мо скулит и шаркает, давая мне понять, что ему надо скорее выйти или он устроит беспорядок на моем полу, то я уступаю с рычанием. Распахиваю дверь и топаю наружу. Мо бросается к ближайшей лужайке, а Джуд приветливо смотрит на меня.

— Доброе утро, куколка. Снова в черном?

Игнорирую его приветствие и комментарий по поводу черной шелковой пижамы, которую я заставила себя надеть вместо его футболки, и начинаю свою тираду.

— Хватит! Хватит приходить сюда, Джуд! Ты мне не нужен, и, если ты будешь навязываться мне, я усилю охрану, чтобы тебя не пускать.

Он наклоняет голову и поднимает кофе, которое принес мне.

— Еще не пила кофе, да?

Топаю ногой и издаю небольшой вопль.

— Какого хрена тебе от меня надо?

Он поднимается на ноги, ухмылка сменяется напряженным взглядом.

— Все… блядь… все. Я хочу от тебя всего, куколка, и я не сдамся, пока ты не дашь мне это.

Насмехаюсь и отбрасываю волосы назад, раздраженная, что не уложила их перед тем, как спуститься вниз сегодня утром.

— Я уже дала тебе это, а ты и остальные все изгадили! Пошел ты, Джуд. Мне нечего дать тебе или кому бы то ни было! — кричу я на него.

Он приближается ко мне, как охотник, преследующий свою добычу, и по моей спине пробегает дрожь, а дыхание учащается.

Он подходит прямо к моему лицу и говорит:

— Чушь собачья. Дерьмо, Сави. Ты не дала мне все. Ты дала мне чертову возможность заглянуть за стену, за которой ты прячешься. Маленький проблеск того, кто ты есть на самом деле, и это заставило меня влюбиться в тебя с головой. — Он показывает пальцем на стену заднего сада. — Это только первая стена, которую мне пришлось преодолеть, чтобы добраться до тебя. Я знаю, что настоящая стена та, которую ты обернула вокруг себя, и ее будет гораздо труднее преодолеть, но, куколка, это может занять десять долбаных лет, но я все равно продолжу карабкаться, чтобы добраться до того проблеска, который видел тогда.

Делаю мучительный вздох, и его глаза опускаются к моему рту, прежде чем он притягивает меня к своей груди и прижимается своими губами к моим. Четыре с половиной года сдерживаемых эмоций, боли и желания выплескиваются наружу, когда наши языки сталкиваются и сражаются. Мои пальцы вцепились в его футболку, а его в спину и бедра, достаточно сильно, чтобы оставить синяки, но этого все еще недостаточно. Он рычит и покусывает мою нижнюю губу, а я стону и дергаю его за футболку, но тут в нас врезается большая голова Мо, заставляя меня пошатнуться в сторону. Он роняет слюнявый мячик у ног Джуда и смотрит на него большими карими умоляющими глазами.

Делаю два шага назад и провожу руками по своим длинным волосам, пока мозг проясняется от бомбы Джуда, которая только что взорвалась во мне. Он тянется вниз, чтобы подобрать мяч, и бросает его в другой конец двора, а затем ругается, оглядываясь на меня.

— Нет, не надо, детка. Оставайся со мной.

Но я уже качаю головой и закрываюсь от него.

— Тебе нужно уйти. Я ничего не могу тебе дать, Джуд. Четыре года, десять лет, это не будет иметь значения. Тебе нечего предложить, нечего увидеть. Ты мне не нужен.

Мо возвращается и роняет мяч, поэтому он бросает его снова.

— Этот поцелуй не показался мне пустяком, куколка.

Закатываю глаза.

— Это просто физический контакт, ничего больше.

Он снова подходит ко мне и поднимает мой подбородок вверх.

— Тогда я, блядь, возьму это.

— Я… что?

Он мрачно усмехается.

— Мы оба это чувствовали. Потребность, проходящую через наши тела? Это лес без дождя в течение четырех долгих лет, который только и ждет искры, чтобы воспламениться. Ты хочешь держать свою стену? Хранить свое сердце от меня? Хорошо, я приму это сейчас, но я, блядь, говорил тебе, куколка. Это тело, оно мое. Я также сказал тебе, что я никуда не уйду, так что ты отдашь его мне. Ты позволишь мне делать с ним все те злые, грязные вещи, о которых я мечтал последние четыре года, потому что, детка, это нужно тебе так же сильно, как и мне.

Сжимаю свои бедра вместе, когда киска сильно напрягается в знак согласия. Пытаюсь держать взгляд жестким и полным отрицания, но медленная улыбка пересекает его лицо, он поднимает руку и костяшками пальцев проводит по одному из пиков сосков, который сильно давит на шелк моей ночнушки, показывая, насколько сильно я нуждаюсь.