Гори, пламя мое! (СИ)

Однажды это сделала и Беллатрис. Применила своё Проявление. Разнесла половину арены, создав одну огромную борозду на ней. Выбила все стекла в том здании, в котором мы тренировались, а также в ближайших к нему. Неожиданно слишком сильный удар заставил схлопнуться мою Ауру. Она не закончилась. Просто мощь атаки была столь велика, что защитное поле на миг перегрузилось и исчезло. Этого мгновения хватило, чтобы чуть ли не превратить меня в пыль. Как минимум кости получили столько переломов, что обычный Охотник бы не выжил. Про мелочи, вроде лопнувших барабанных перепонок, и вспоминать не хочется. На фоне почти что стертых в пыль костей это действительно было сущей мелочью. Зато узнал, насколько, благодаря полученной в этом мире силе, стал живучим…

Заставил Беллатрис применить Проявление, опять же, преподаватель по боевой подготовки. Он считал бредом иметь силу и не применять её по назначению. Нет, ему в голову не пришла безумная идея дать убиться о Проявление Беллатрис кому-то из студентов. Несколько месяцев он осторожно, соблюдая все нормы безопасности, помогал ей отточить Проявление. И у Беллатрис даже стало получаться его более-менее использовать. Но в первом же учебном поединке, когда от неё требовалось применить свою силу, произошла осечка, что чуть не отправила меня к черному дракону. Но я не виню её. Сам вызвался помочь.

Правда, в итоге пришлось выдать то, что я могу поправляться очень быстро. Как и свою невероятную живучесть. После атаки Проявления моей напарницы, многие думали, что я умер… Хорошо, что быструю поправку и живучесть списали на колоссальные запасы Ауры, а не особое умение в виде зелёного пламени, о котором в Академии было известно только одной Беллатрис.

Отношения с самой напарницей… Как я и предполагал, она изначально стала делать вид, будто моего признания вовсе не было. Вела себя вполне дружелюбно, но лёгкое отчуждение чувствовалось. Вообще, как подметили многие сокурсники, поначалу казалось, что команда «Блэк» вовсе не один отряд. В первые дни мы даже сидели на разных концах аудитории. Нет, я подобным ребячеством не занимался. Это всё двойняшки и сама Беллатрис. Правда, потом, когда мне довелось не слабо огрести от собственной напарницы, девушка стала меня опекать, уделять мне повышенное внимание. Я всего неделю валялся на больничной койке, а она за это время успела навестить мою персону больше полусотни раз, попутно так достав врачей, что те, несмотря на все предписания и регламенты, готовы были выпнуть меня так скоро, как только можно. А через месяц Беллатрис и вовсе пригласила на свидание… Пришлось делать вид, что сильно этому рад.

Вообще рядом с Беллатрис поначалу мне было слегка некомфортно. Приходилось постоянно контролировать себя, чтобы она, благодаря своему Проявлению, не узнала то, что ей знать не следовало. Чуть позже контроль тела вошёл в привычку. Я стал это делать неосознанно. Ложь начала мне даваться ещё лучше. Теперь подобные Беллатрис личности не смогут поймать меня на вранье, сколько бы ни старались. Правда, я сомневаюсь, что мои навыки защитят меня от обладателей каких-нибудь концептуальных способностей или хотя бы тех, что умеют определять правду, не полагаясь на тело говорившего.

В обучении приходилось немного себя сдерживать. Если на первых порах способности и навыки однокурсников, старшекурсников и самих преподавателей могли застать меня врасплох, чуть позже, когда я изучил их, побеждать стало довольно легко. Но, опять же, я сдерживался, пытаясь не сильно выделяться. Поначалу… Потом всё же решил подняться на первое место среди своих однокурсников, а затем и вовсе других студентов. Подумал, что своим «талантом» смогу привлечь внимание бессмертных.

Надежда не оправдалась. Ко мне с сомнительными предложениями послужить доброму делу или же, наоборот, захватить мир желательно таким образом, чтобы об этом не узнали санитары, никто не подходил. Один раз лишь Лайонхарт вызвал к себе. Его друг, директор Академии Бикон, что была в королевстве Вейл, в открытую переманивал меня в своё учебное учреждение через видеосвязь. Убеждал, что у него самая лучшая Академия Охотников во всем Ремнате. На этом моменте Лайонхарт, что сидел возле меня, скривил лицо, но ничего не сказал своему старому другу.

Я сравнивал учебные программы Хейвена и Бикона. В Хейвене гораздо больше предметов. В том числе и факультативов, на которые ходишь по желанию. В Биконе лишь три основных: история Ремната, изучение Гримм и боевая подготовка. После первого курса студенты Бикона очень часто пропадают на учебных миссиях. Это наделяет их гораздо большим количеством практического опыта к концу обучения, в отличие от выпускников других Академии. Но я всё же решил остаться в Хейвене.

Гримм в Хейвене тоже учат убивать, но более осторожно. Плюс тут есть предметы, что дадут гораздо глубокое понимание Ауры или того же Праха, чем могут предоставить в Биконе. Прах вряд ли ещё где-нибудь встречу, но унести с собой в следующий мир как можно больше знаний об Ауре определённо не помешает.