Гори, ведьма !

- Я хочу, чтобы вы подумали над тремя вещами, док, - сказал Мак-Кенн. - Первая, если бы я был хоть как-нибудь виноват в смерти босса, разве я так вел бы себя? Вторая - я сидел с правой стороны. На нем было толстое пальто. Как бы я мог проткнуть его такой тончайшей иглой через одежду и через куклу? Да еще сделать это так, чтобы он не заметил? Рикори был сильным человеком. И Поль заметил бы что-нибудь.

- Какая в этом разница, если Поль сообщник?

- Верно, - согласился он. - Поль сидит в той же луже, что и я. Не так ли, Поль?

Шофер молча кивнул.

- Ладно, оставим это с вопросительным знаком. Возьмем третью версию если бы я убил босса этим путем, а Поль был со мной, неужели бы мы привезли его к единственному человеку, который может понять, как он убит? А когда вы определили причину смерти, как мы и ожидали, рассказать вам все как было - значит погубить себя. Иисус, док, я не такой идиот, чтобы так поступить. - Лицо его исказилось. - И зачем мне убивать его? Я бы прошел через ад для него, и он знал это. И Поль тоже...

Я почувствовал правоту всего сказанного. В глубине души я был уверен в том, что Мак-Кенн говорит правду - или, по крайней мере, то, что кажется ему правдой. Он не убивал Рикори. И все же сваливать это на куклу было слишком фантастично. В машине было три человека. Мак-Кенн словно читал мои мысли.

- Это могла быть какая-нибудь механическая кукла, - сказал он, заводная, приспособленная для удара.

- Мак-Кенн, сойди вниз и принеси ее сюда, - приказал я резко.

Он дал, наконец-то, рациональное объяснение.

- Ее там нет, - сказал он и весело усмехнулся. - Она выпрыгнула.

- Нелепость... - начал я.

Шофер перебил меня.

- Но это верно, что-то выпрыгнуло, когда я открыл дверь. Я подумал, что это кошка, собака или какой-нибудь другой зверек. Я сказал "кой-черт" и тут увидел ее. Она улепетывала со всех ног, затем остановилась и исчезла в тени. Я видел ее один момент, как блеск молнии. Я сказал Мак-Кенну: "Что за черт?" Мак-Кенн шарил в машине. Он сказал: "Это кукла. Она убила босса". Я сказал: "Кукла? Что ты хочешь сказать?" Он объяснил. Я ничего не знал до этого про куклу, хотя видел, что босс нес что-то под пальто. Я не знал, что там у него. Но я видел продолговатую штуку. Не кошку и не собаку. Она выпрыгнула у меня из машины между ног.

Я спросил иронически:

- Вы считаете, Мак-Кенн, что эта механическая кукла была заведена так, что могла убежать после удара?

Он покраснел, но ответил спокойно:

- Я не утверждаю, что это была механическая кукла. Но всякое другое предположение было бы сумасшествием, не правда ли?

- Мак-Кенн, - сказал я, - чего вы хотите?

- Док, когда я был в Аризоне, там умер один фермер. Умер неожиданно. Там был один парень, который, казалось, был здорово замешан в этом деле. Маршалл сказал: "Я не думаю, что ты это сделал, но среди присяжных я один так думаю. Что ты скажешь?" Парень ответил: "Маршалл, дайте мне две недели, и если я не притащу убийцу, можете меня повесить". Маршалл сказал: "Прекрасно. Временное определение - умер от шока". Это и был шок. От пули. Ну вот, еще до конца второй недели явился этот парень с убийцей, привязанным к его седлу.

- Я понял тебя, Мак-Кенн. Но здесь не Аризона.

- Я знаю. Но разве вы не можете сказать всем, что он умер от инфаркта? Временно. И дать мне одну неделю? Тогда, если я не явлюсь, обвиняйте меня. Если вы скажете полиции... лучше возьмите один из этих пистолетов и убейте меня с Полем сейчас же. Если мы скажем им о кукле, они умрут от смеха и сейчас же отправят нас в Синг-Синг. Если мы ничего не скажем, будет то же самое. Все останется невыясненным навсегда. Если каким-то чудом полицейские потеряют нас...

Я говорю, док, вы убьете двух невинных людей. И никогда не узнаете, кто убил босса, потому что никто не станет искать настоящего убийцу. Зачем это им?

Облако сомнения в невиновности этих людей закралось в мой ум. Предложение, кажущееся наивным, было хитро задумано. Если я соглашусь, Мак-Кенн и его сообщник будут иметь целую неделю, чтобы скрыться. Если они не вернутся и я расскажу правду, я буду выглядеть, как сообщник. Если я скрою причину смерти и ее обнаружат другие, я буду обвинен в невежестве. Если их поймают и они во всем сознаются, опять я буду выглядеть как сообщник.

Мне пришло в голову, что сдача мне оружия была необыкновенно умно задумана. Я не смогу показать, что мое согласие было вынужденным. И кроме того, это могло быть хитрым жестом с целью завоевать мое доверие, ослабить сопротивление его просьбе. Разве я знал, есть ли у них еще оружие, которое они в случае отказа могут пустить в ход? Пытаясь найти выход из этой ловушки, я подошел к Рикори, положив оружие в карманы халата, и нагнулся над ним.