Гори во мне

Кроме одного. Я вдруг понимаю, что Кот намеренно избегает прикосновений к животу. Это особенно заметно потому, что последний месяц он вообще руку с него не убирал. Озадаченно смотрю на него, отстранившись, и не спею спросить. Ответ услышать просто страшно. Он не рад теперь? Что? Я не понимаю.

— Пойдем, — Кит быстро целует меня в приоткрытые губы и привычно тянет за собой, отобрав небольшой чемодан, — Хочу домой.

Я иду послушно, погруженная в свои размышления. В голове проносится его " дочка?", и что дальше все пошло не так. Он что же, полом недоволен? Но это бред, ну а кто еще может быть у ведьмы? У Кита конечно бывают заскоки, но не настолько же. Сама не заметила, как оказалась в машине. Китен что-то рассказывал мерным голосом, что-то про работу, лишь изредка поглядывая на меня и явно не особо нуждаясь в ответной реакции. Я ее и не давала. Просто смотрела, подмечая, что если на губах и играет привычная полуулыбка, то глаза настороженные, мутные. И тени залегли под ними, будто Кот не спал. Поймала его руку, крепко сжав, отчего он неожиданно вздрогнул.

— Китен…

Я уже было хотела опять спросить, что происходит, но вдруг заметила, что мы едем не в центр города.

— Куда ты нас везешь?

— На побережье, в особняк Риверса, — и на его лице, наконец, заиграла настоящая улыбка.

— Зачем? Я не хочу сейчас в гости.

— Мы ненадолго, Лесси, — и он целует мою ладонь, предвосхищая возражения.

Я вздыхаю и откидываюсь на сидении. Если мы сейчас едем к Джону Риверсу, то разговор лучше отложить. Минут через двадцать Кит останавливается у кованых ворот. В нос ударяет солоноватый свежий запах. Вилла расположена прямо на побережье, на которое можно попасть, просто выйдя на задний двор. Китен достает пульт из бардачка и открывает ворота, въезжая внутрь.

— Откуда у тебя ключи? — я с удивлением взираю на него, но Кот лишь хитро улыбается, паркуясь в гараже. Других машин не видно, и я начинаю сомневаться, что хозяева вообще дома. Странно. Он что? После того, как я тут всем восхищалась неделю назад, попросил Риверса пустить нас пожить?

— Прошу, — Кит уже открывает мою дверь и протягивает руку, помогая выйти.

— А где Джон?

— Пойдем, Веснушка, — вместо ответа. И тащит меня внутрь.

Мы попадаем в огромную уютно обставленную гостиную с одной панорамной полностью стеклянной стеной, открывающей восхитительный вид на океан. Я в очередной раз оглядываюсь, испытывая настоящее эстетическое наслаждение. Как же здесь красиво.

Кит отпускает мою руку и идет к бару, достает оттуда бутылку вина.

— Этот теперь твой дом, Веснушка, — и улыбается, выдергивая пробку, — Вернее наш. Тебе же он понравился?

— Что? — поверить не могу. Он серьезно сейчас? — Но…

— Риверс собирался его продавать. Я подумал, если тебе придется по душе, то сделаю сюрприз, — поясняет Кит, наполняя два высоких бокала, — Правда больше я так делать ни за что не буду.

— Почему?

— Ты так рьяно тут все нахваливала, что Джони поднял цену на пятнадцать процентов, — фыркает Кот, делая глоток, и я смеюсь, — Но деваться уже было некуда.

— Ооо, Кит! Это чудесный, восхитительный сюрприз! — подлетаю к нему, обнимая, — Ты самый лучший, я тебе так люблю! Очень!

Что-то моментально замирает в его глазах, льдистое и колючее, улыбка становится картонной. Но я слишком рада, чтобы обращать внимание.

— У меня тоже есть сюрприз, — шепчу ему на ухо нежно. Перехватываю мужскую горячую ладонь и прижимаю к своему животу.

— Чувствуешь? — едва слышно шепчу губами, впиваясь в его лицо, боясь пропустить даже самую крохотную эмоцию, — Невероятно, да?

Неуверенная улыбка расцветает на моем лице в ожидании его отклика. Я вижу, как глаза Кота вспыхивают синим, и еще раз, и еще. Не может поверить. Его губы начинают нервно дрожать, пытаясь растянуться в улыбку и тут же срываясь. Пальцы все сильнее вдавливаются в живот.

— Я не хотела по телефону говорить, — шепчу ему, — Хотела так. Кит, скажи что-нибудь!

— Яяя… — Кит поднимает на меня глаза. И они неожиданно влажные, — Лесси, я…

Вместо слов утыкается мне в волосы, комкая в объятиях. Так сильно, что мне становится нечем дышать.

— Я люблю тебя, — хрипит мне в макушку, — И у меня были очень тяжелые два дня.

— Это какое-то волшебство, правда? — его волнение заразно. И я чувствую, как меня тоже начинает бить крупная дрожь, а перед глазами все плывет, — Ведь у ведьм не бывает двоен, тем более разнополых. Как ты умудрился? Я поверить не могла.

— Это не я, это ты, — мурчит уже спокойней, отходя от первого потрясения. Жаркие губы целуют шею, оставляя влажную дорожку.

— Но это же невозможно, — еще пытаюсь что-то сказать, но мысли уже плавятся в голове от близости.

— Теперь для нас все возможно, Лесси.

Конец…