Горячая афера. том 1 и 2 (СИ)

Первый жар встречи схлынул. В голове слегка прояснилось, и Лексия, толкнув любовника по направлению к стене, принялась расстегать массивную пряжку в виде черепа на его ремне. Ласто не сопротивлялся. Замер, привалившись спиной к стене и опустив руки. Только поблескивающие в темноте глаза и прерывистое хриплое дыхание выдавали его едва сдерживаемое желание. Лексии это нравилось. Она рывком расстегнула штаны и, ощущая жар, скользнула рукой по возбужденной плоти. Сначала медленно вверх, потом сильнее и быстрее вниз, чувствуя чужое желание, как свое собственное. Стон, сорвавшийся с губ, заставил улыбнуться и, прижавшись обнаженным, уже остывшим телом к Ласто, скользнуть губами по губам, не переставая ласкать. Он обнял, сжимая, с рычанием впился зубами в плечо и резко рванул вверх, притягивая к себе. Голова кружилась, и снова сердце стучало часто, а во рту пересохло от желания. Лексия послушно обхватила ногами его талию и качнулась навстречу, чувствуя, как Ласто входит в нее, словно раскаленный клинок, стирая последнюю связь с действительностью. В мире не осталось ничего, кроме хриплого дыхания, возбужденных стонов и горячего, влажного тела Ласто. Казалось, оно и было сосредоточением вселенной. Медленные сначала движения заставляли всхлипывать и извиваться, ловить убыстряющийся ритм и царапать ногтями спину. Влажные пряди волос падали на лицо, дыхание вырывалось с хрипом, а губы шептали: «Еще». Голова кружилась, дрожь, зарождающая внизу живота, становилась сильнее, желание дурманило и было настолько сильным, что отзывалось болью. Лексия не понимала, чего ей хочется больше: продолжить пытку или все прекратить и наконец-то свободно, полной грудью вздохнуть и отдаться во власть сладкой усталости. Движения – сильные и резкие превратились в конвульсии. Лексия всхлипнула, вцепляясь в напряженные плечи Ласто, и запрокинула голову, растворяясь в последнем всплеске наслаждения.

Говорить не хотелось. Хотелось просто спать и остаться одной. Ласто был превосходен, но никогда у Лексии не возникало желания проснуться в его объятиях. Она вообще предпочитала встречать рассвет одна, в своей кровати. А своей кровати у нее не будет еще какое-то время. Это раздражало, как и то, что нельзя прямо сейчас завалиться на шелковые простыни и уснуть. До дома ри Аргоса еще предстоит добраться. Почти на другой конец города.

– Ты порвал мою тунику, – капризно заметила Лексия, поднимая с земли мятую, некогда белую тряпку. – Отдай рубашку.

Ласто улыбнулся, пожал плечами и без возражений стянул темно-бордовую, насколько могла разобрать в темноте Лексия, помятую и пропитанную потом рубашку. Она все равно была лучше, чем растерзанная туника.

Мошенница залюбовалась красивым торсом с сильными, развитыми мышцами груди и узкой талией. Ласто много времени проводил на воздухе и много плавал. Он был красив простой, яркой мужской красотой и олицетворял собой морскую стихию, а еще прекрасно знал о том, какое влияние оказывает на женщин, поэтому даже куртку надевал с одному ему присущим артистизмом.

– Поплывем со мной? – внезапно попросил он и посмотрел непривычно серьезно. В вишневых глазах светилась надежда и грусть.

– Зачем? – Лексия замерла, пытаясь застегнуть маленькие пуговки.

Она сейчас не была настроена на выяснение отношений, разговоры и прочее, но Ласто было не остановить.

– Мы уходим утром. – Он приблизился и взял лицо мошенницы в руки, нежно и бережно. – Меня не будет долго. Действительно долго, – продолжил он, вглядываясь в безразличные зеленые глаза. – Ты же знаешь, на «Алексии» для тебя всегда есть свободная каюта, и никто не скажет ни слова против. Для тебя сделают исключение. Тебя боготворят. Тебя нельзя не боготворить.

– Нет. – Лексия сморщилась и даже чуть отступила, тряхнув головой и освобождаясь от теплых ладоней. – Я не хочу пока никуда уезжать из Новартуса. Мне нравится этот город, давно я не чувствовала себя настолько комфортно. И тем более я не променяю его на длительное морское путешествие. Ты же знаешь, мне нужно пространство. И вообще, меня укачивает.

– Два года, Алекс! – В голосе Ласто послышалась боль, которую он даже не попытался скрыть. – Я исчезну на два года. Это большой срок. Неужели ты не будешь скучать?

– Скучать – это одно, а все бросить и уехать – другое, – хладнокровно заметила Лексия, хотя сердце сжалось от тоски. Но она уже привыкла к расставаниям и знала: они неизбежны при таком ритме жизни. Правда, чаще всего уходила она. И никогда никого не звала с собой, закрывая все двери и сжигая мосты. Но каждый раз было больно. – Прости, но нет в природе того, ради кого я бы пошла на подобную жертву. Ты знал это с самого начала. Я ведь предупреждала.

Слова давались с трудом, но они были нужны, чтобы расставить все точки над «i». Лексия не обманывала. Она действительно не готова была ничем жертвовать ради Ласто. Проще было пережить боль разлуки, окунувшись в новые приключения и увлечения. Этот способ срабатывал не раз, поможет и сейчас.