Горячая точка

— Молчать, — раздалось за спиной.

— Уже молчу, — отреагировал тот. — Я всю жизнь молчу. Это другие разговаривают.

Под затылок ему уперся ствол автомата, и напряженный голос зло произнес:

— Ты что, урод, русского языка не понимаешь?

— Понимаю.

— Тогда закрой хлебало.

— Уже закрыл.

Генерал все еще пытался сохранить хорошую мину при откровенно плохой игре. Александр Евгеньевич гордо отклячивал зад и прямил спину, давая понять всем: «Не корысти ради стою я тут, по-бл...и растопырив ноги, а лишь подчиняясь подлой вражеской воле...», крутил головой, пытаясь отыскать взглядом главного. Не приходилось сомневаться — это был тот самый, с мегафоном. Только вот где он сейчас? Генерал повернулся и сразу заметил того, кого искал. Капитан шел вдоль колонны, отдавая приказания и время от времени посматривая на часы.

Александр Евгеньевич крикнул громко, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало и капли того страха, который похабно буйствовал сейчас в его генеральской груди:

— Эй, вы, с мегафоном!

Капитан остановился, обернулся удивленно, коснулся пальцем груди, словно спрашивая: «Это вы мне?»

— Вы, вы! Я к вам обращаюсь! — с ноткой надменности продолжал кричать генерал. Остальные заложники начали оглядываться на него, и от этого у Александра Евгеньевича приятно защекотало в носу. — Подойдите!

Капитан подошел к генеральской «Ауди», положил пистолет на крышу машины. Солнечный луч коснулся его глаз. Он сморщился, словно от приступа зубной боли, и торопливо опустил голову так, чтобы козырек кепки заслонял лицо. Облокотившись о дверцу, поинтересовался глуховато и без всякого интереса:

— Вы что-то хотели мне сказать?

— Судя по всему, вы главарь всей этой шайки...

— Не главарь, а командир, и не шайки, а боевого подразделения, — равнодушно пояснил капитан.

— Нет, именно шайки! Я хотел бы знать, что происходит.

— Это совершенно не обязательно.

— Разговаривайте со мной соответственно! Вам известно, кто я такой? — прежним тоном продолжал Александр Евгеньевич.

— Александр, Евгеньевич Якушев, один из многочисленных замов министра обороны. Еще какие-ни- будь вопросы?

— Вы хоть представляете себе последствия этого... этого вопиющего преступления? Вас всех посадят в тюрьму!

— А мы-то думали, на толчок, — засмеялся стоящий за спиной генерала Кокс. Налетчики — те, кто слышал, — засмеялись тоже. Остальные начали переспрашивать.

Капитан посмотрел на них, и смех моментально смолк.

— Александр Евгеньевич, смею вас заверить, происходящее сейчас — не самое противозаконное из того, что мы запланировали на сегодня, — капитан повернулся и оглядел строй. — Теперь вы и все эти люди — наши заложники, гарантирующие безопасность моего подразделения, выполняющего боевую задачу в соответствии с приказом непосредственного начальства.

— Какую боевую задачу? — растерялся Александр Евгеньевич. — Что вы несете?

— Обычную боевую задачу, — повторил капитан. Вам что, неизвестно, что такое боевая задача? Впрочем, вы скорее всего плохо представляете себе войну вообще и открытое противостояние в частности.

— Какая война? — теряясь еще больше, спросил генерал. — Никакой войны нет.

— Вас плохо информировали, — возразил капитан и посмотрел на часы. — К сожалению, время, которое я мог потратить на беседу с вами, истекло. — Он взял пистолет, сделал шаг от машины, но повернулся и добавил: — Совет: будьте послушны. Поверьте, если моим людям придется пристрелить вас, они нажмут на курок без малейших колебаний. Эти парни вас ненавидят. Я, кстати, тоже. — Он пошел вдоль ряда машин, командуя на ходу: — Кофры и заложников в грузовик. У нас осталось мало времени. .

А генерал растерянно смотрел ему вслед. Постепенно до него доходил смысл сказанного. Его ненавидят! Это же почти смерть. Случись что — и он умрет первым. Господи, надо же случиться такому! И именно с ним. За что?

Капитан остановился в центре колонны, наблюдая, как солдаты отводят заложников в кузов грузовика. Подняв рацию, спросил:

— Дозор, что у вас?

— Чисто, товарищ капитан. Никаких признаков активности.

— Хорошо. Подтягивайся, мы отходим.

— Есть.

Женя появился через полминуты. К этому времени пленники уже сгрудились в дальнем конце кузова, опустились на колени, сцепив поднятые руки на затылке. Март присматривал за заложниками, остальные доставали из недр броневика стальные кофры и перегружали их в рефрижератор. Словно трудолюбивые муравьи, солдаты сновали от «Ивеко» к «МАЗу» и обратно. Дозорный Женя тоже не стал стоять в стороне, а занялся делом: принялся менять номера. Вместо прежних, гражданских, навесил военные, с двумя буквами аббревиатуры. На обе дверцы кабины наклеил заранее приготовленный российский триколор в виде щита с двумя буквами — «ВС».

Погрузку закончили за шесть минут. Солдаты забрались в рефрижератор, и красавец сержант опечатал дверь. На случай, если грузовик остановит ВАИ, у капитана имелись настоящие «липовые» накладные на груз. А ВАИ, как известно, не ГАИ, кузова не проверяет.

«МАЗ» тронулся в обратный путь.