Горячая весна 2015-го

Шаняк чувствовал себя шахматистом. Это была его личная большая игра с Россией, начавшаяся очень давно — тогда, когда родители рассказали ему о Катыни и о дедушке, который был взят русскими в плен и пропал без вести — скорее всего, в этой Катыни и погиб. Мало кто знал о его амбициях. Но он проводил их в жизнь на протяжении всей своей карьеры, медленно, но неуклонно. Русские должны были получить мат. И матом здесь было создание американского бронированного кулака в Прибалтике, способного угрожать оккупацией Петербургу и Москве. Дипломатическая схватка вокруг Калининграда была, с точки зрения Шаняка, неизбежным вариантом развития событий и предусматривалась его планом. Сначала — система ПРО в Польше. Потом — нейтрализация Калининграда, и как венец этих усилий — размещение американской армии в Эстонии, Латвии и Литве. После этого русским навсегда придётся забыть о своих глобальных имперских амбициях и дрожать за свои шкуры, опасаясь быть вытолкнутыми в Азию, где им самое место.

— Господа министры! — устало заявил он собравшимся. — Я понимаю, что вопросы забастовки транспортников в Латвии, выходок русскоязычных экстремистов в Эстонии и миллионных убытков Литвы и Польши для всех нас важны. Я заверяю вас, что все эти аргументы будут включены в послание президента Конгрессу США, с тем чтобы оказать вашим странам помощь. Но я призываю вас смотреть на ситуацию шире. Если мы сейчас совместным давлением не принудим российскую диктатуру отступить, то последствия для вас будут значительно печальнее каких-то там забастовок! Ваши страны просто перестанут существовать, как перестали существовать в сороковых годах двадцатого века. Если мы сейчас настроены сохранить завоёванные нами рубежи свободы, то единственный вопрос, который стоит обсуждать, — это вопрос ужесточения блокады русского анклава в объединённой Европе. — Он сделал паузу и обвёл внимательным взглядом притихших министров. — Сейчас я сообщу вам новость, которая пока является секретной. Агентство национальной безопасности США располагает данными, свидетельствующими о том, что русские намерены в течение ближайших дней перебросить в Калининград ядерные боеголовки для тактических ракет «Искандер». Послезавтра, на инициированном русскими заседании чрезвычайной сессии ООН по калининградскому вопросу, государственный секретарь Хейли предаст эти факты огласке. В настоящее время в акваторию Балтийского моря направляются военные корабли США, которые после этого заявления начнут досматривать русские суда, следующие в Калининград. Но сделать это мы можем только с вашей помощью. Поэтому я хотел бы задать всем вам всего один вопрос… — Он сделал длинную паузу и обвёл присутствующих долгим пристальным взглядом, как удав, гипнотизирующий обезьян. — Вы с нами?

Наступило ошеломлённое молчание, которое спустя секунду прервала министр иностранных дел Литвы:

— Насколько я понимаю, подобные действия послужат прямым нарушением конвенции ООН по морскому праву?

Американец хотел было возразить, но его внезапно поддержал Бронислав Марецкий, польский министр:

— Но Россия уже нарушает эту конвенцию, запретив польским кораблям выход в Балтику!

— Допустим, — согласилась литовка, — но мы в последнее время фиксируем переброску частей белорусской армии к нашей границе. Русские тоже что-то замышляют. Не приведёт ли полная блокада Калининграда к агрессии против нас? Поймите меня правильно, я ничуть не сомневаюсь в мощи Соединённых Штатов. Но одних только кораблей совершенно недостаточно. Администрация США обещала разместить под Шауляем самолёты и противоракетные комплексы, как в Польше. Но это до сих пор не сделано. Почему?

«Конечно, приведёт, чёртова кукла! Это-то нам и нужно!»— мысленно огрызнулся Шаняк, а вслух примирительно произнёс:

— Я понимаю вашу озабоченность, госпожа Киманайте. Но Литва — очень небольшая страна. Все её аэродромы находятся на очень небольшом расстоянии от границ России. Нам потребовалось бы ввести армейские подразделения для охраны самолётов. А это само по себе может спровоцировать русских на нарушение границ. Мы внимательно отслеживаем передвижение русских и белорусских войск и совершенно уверены в том, что в ближайшее время ни одна из стран Балтии может не опасаться вторжения. Если такая опасность появится — мы сумеем обеспечить вашу безопасность.

2 ноября 2014 года. Балтийское море

Шторм оказался коротким. Ветер ещё гнал низкую облачную муть, но волна уже успокоилась, и «Балтийск» почти не качало. Поднявшись на мостик, капитан машинально глянул на электронный планшет с прокладкой курса. Всё верно: до Готланда миль сорок, до латышского берега примерно столько же. До точки поворота, где паром менял курс, склоняясь на юг, — ещё часа четыре ходу.

— Что случилось, Никитич? — выдохнул он в лицо оглянувшемуся на него вахтенному.

— Американец! — сообщил тот. — Там! — И показал рукой на правое крыло мостика.