Горячее лето 42-го

Дорога стелилась под гусеницами. Пока все пусто, хотя на паре параллельных приметил телеги местных крестьян, после леса, вокруг теперь поля. Держали мы стабильно сорок пять километров в час. Установки могут и больше. Французская почти шестьдесят, американская ближе к пятидесяти, но у танка это максимальная скорость по этому гравийному шоссе. Ничего, уверенно идем, народу на дороге стало больше, многие смотрят с любопытном. А замечая красные звезды, которые я нарисовал кисточкой на артах, удивленно чесали затылки: показалось или нет? Как же показалось, если во весь борт они огромные нарисованы? Я час так катил, сам в шоке, но ни одного выстрела не сделал, да и военных на дороге просто не было. А что им в такую рань тут делать? Вон, одни крестьяне и фермеры. На полях появились, работают, у большого стога повозка, грузят сено, видом уже подсохшее. А не стрелял пока, чтобы к месту стоянки самолета местных военных не привести, я планировал вернуться и так же тихо улететь, как и прибыл сюда. И вот в полседьмого, а сегодня шестнадцатое июня, наконец встретились румынские военные, а то я уже думал, что они все в Союзе, а тут никого не осталось. Нет, встретил. Причем грузовик был наш, ЗиС-5, видимо тащили все к себе, включая захваченную автотехнику. В кабине двое, кузов, похоже, пуст, или груз небольшой. Двигались навстречу, за ними явно рейсовый междугородний автобус. В кабине кроме водителя офицер, я его только вблизи рассмотрел, лобовое стекло бликовало. До последнего момента они ехали спокойно, хотя вблизи начали тормозить. То ли рассмотрели, кто движется, то ли остановились посмотреть по той же причине, кто едет. А установки привлекали внимание своими мощными пушками и корпусами, да и танк мой тоже непривычных обводов. Только остановиться не успели, я вильнул и наехал на грузовик, с хрустом подминая его под себя. Выскочить из грузовика никто не успел, замерев на нем, покачиваясь, я дал задний ход, съезжая. Автобус остановился метрах в ста и развернулся, чтобы проследовать дальше. Арты тоже остановились и, повернувшись боком, подняли стволы, тут интересная цель была, а раз я привлек внимание, гражданские из автобуса быстро сообщат о моем появлении, то и тишину можно не соблюдать, тем более я такую отличную цель нашел. В шести километрах был Дунай, и там, у пристани какой-то деревни стоял речной румынский монитор. Причем никаких препятствий не было, накрыть можно спокойно, что я и сделал.

Пока арты наводились, я остановил танк у автобуса и, прихватив автомат, повесив ремень на плечо, подошел к пассажирской двери, постучал, так что водитель открыл ее. Я тянул время. Не знаю, сколько времени понадобится, может, второй залп, поэтому приметив, что в автобусе при множестве оранжевых точек, зеленых не имелось, была одна красная, решил посмотреть на врага, что так люто ненавидел русских. Танк держал автобус на прицеле пушки и спаренного пулемета. Тут арты навелись, десять секунд заняло, и я, зайдя в салон, показал на уши и намекнул, что нужно закрыть, сам так сделав, не все, но многие последовали моему примеру, водитель тоже. И тут арты грохнули. Убрав руки, я громко спросил:

– Кто-нибудь знает русский язык?

Тут как раз снаряды долетели до монитора, за этим я параллельно внимательно наблюдал. М-да, а я еще думал, что второй залп делать придется. Уже не нужно. Оба снаряда попали, монитор, расколовшись пополам, мигом ушел под воду. Тумбы, к которым тот был причален, не выдержали, и были вырваны массой корабля. Сейчас я выискивал подходящие цели на девять километров вокруг, замирая, если что нашел, а таких целей было немало. Военных всего две, в одном месте рота солдат отдыхала. Сейчас они встали, прислушиваясь к канонаде на горизонте, судя по виду у них учения, спали на открытом воздухе. Именно на них орудия я и наводил. Вторая военная цель – охрана железнодорожного моста, но они на пределе дальности, как раз девять километров и есть. А на мой вопрос откликнулась женщина и на вполне чистом языке сообщила:

– Я знаю. Господин офицер, здесь только гражданские.

– Я вижу. Передайте пассажирам, что я велю им покинуть автобус и выстроиться.