Горячее лето 42-го

— Ладно, понятно с вами все! — тем не менее, сказал я им как можно веселее. — Пойдемте, я вещи заберу. Свой сидор, Шмакова, да еще и Зиновьева, в придачу. Мне еще необходимо автомат у Тимофеева получить. Времени у нас не так уж и много, назад нужно вернуться как можно быстрей. Не буду уговаривать вас не совать свои головы, куда не надо, лишь об одном прошу — постарайтесь остаться в живых. Очень вас прошу.

Смотрю — стихли, призадумались. Видать стали соображать, что не в турпоход им ночью придется идти. Витька вдруг спросил, ни к селу, ни к городу:

— Думаешь, убьют нас завтра?

— Ничего я не думаю, — надо было успокоить и слегка подбодрить своих товарищей. С таким настроением в бой идти нельзя. — Просто смотрите, не геройствуйте особо. Пока не вернусь, помирать даже не думайте! Нам еще с вами до Берлина дойти нужно. Если вас убьют, кто же Гитлера в плен будет брать?

Ну, подействовало, кажется, заулыбались. Николай даже пошутил:

— А если он сам застрелится, когда мы до Берлина дойдем?

— Если сам застрелится, я лично расстраиваться не буду. Собаке — собачья смерть, туда ему и дорога. Ладно, Костя, подожди меня здесь. Если лейтенант выйдет, скажешь ему, что я сейчас подойду, вещи только захвачу. Я мигом.

Быстренько сбегал во вторую землянку, и когда вышел с тремя вещмешками на свет божий, то свет этот едва не померк в моих глазах, оттого, что я увидел. Рядом с моими товарищами стояли — медсестра Серафима и моя Аня. Обе в военной форме, у обеих через плечо сумки с красным крестом, с вещмешками и карабинами. Не может быть! В конце концов, что происходит?

Сердце мое заколотилось в груди, ноги сделались ватными, но это продолжалось буквально несколько секунд. Взяв себя в руки, подошел и поздоровался:

— Здравия желаем, девушки! Вы к нам в гости или проездом?

В это время из землянки начали выходить бойцы, значит, собрание закончилось. К нам приближались лейтенанты Александров и Смирнов, вместе со старшим политруком. За ними, поспешал сержант Тимофеев с моим автоматом. Серафима, заметив подходящих командиров, сделала несколько шагов им навстречу, вскинула ладонь к пилотке и четко доложила командиру взвода:

— Товарищ лейтенант! Младший сержант Матвеева и красноармеец Быстрова прибыли в ваше распоряжение!

Александров, ничуть не удивившись их появлению здесь и сейчас, сказал:

— Здравствуйте, девушки! Прибыли, значит. Вот и хорошо. Проходите в землянку, я освобожусь, и мы с вами побеседуем.

Только сейчас обратил внимание, что у Серафимы на петлицах защитного цвета, защитного же цвета эмалевые треугольники, по одному на каждой петлице. У моей любимой петлицы были девственно чистыми, не считая эмблемы медиков. Мне так хотелось поговорить с ней, расспросить ее хорошенько обо всем, что произошло за время прошедшее с нашей последней встречи. Но они проследовали в землянку, и я решил отложить наш разговор на потом.

Тимофеев вернул мне автомат, Смирнов отдал приказ, с росписями в получении, а Александров отвел меня в сторону и сказал:

— Мы завтра на ту сторону переправляемся, я сам еще толком не знаю, что нам предстоит. То ли разведка боем, то ли в тыл к немцам пробираться придется. Вот, медиков нам выделили, радиста с рацией, так что не знаю, свидимся ли еще.

И замолчал. Потом, собравшись с духом, попросил:

— Ты передай там письмо, если будешь в тылу. Написал, понимаешь, девушке одной. Сколько ходил в разведку, а не припомню случая, чтобы настроение такое паршивое было. Нет, это не страх, а вот тут, — он стукнул себя кулаком в грудь, — в самой середке что-то ноет и ноет. Но это ничего, это пройдет. Как управитесь, догоняйте нас. За твоими ребятами я присмотрю…

— Товарищ лейтенант! — перебил я Александрова. — Я вас тоже хотел попросить. За ребятами присматривать не надо, они уже не маленькие, сами как-нибудь обойдутся. Прошу, присмотрите лучше за санинструктором новым. За Быстровой Анной. Я с ней давеча разговаривал, так она непременно в бой рвется, фашистов, то есть, бить собирается. Горячая девушка, будет вперед лезть обязательно, так вы ее придерживайте, если можно. Как она в санинструкторы попала, ума не приложу.

— Как попала? Она, оказывается, курсы медсестер окончить успела. Поэтому, когда стали кухонный персонал в тыл отправлять, она такой концерт закатила! Обещала до командующего армии дойти, но тут как раз комдив появился. Она к нему, так, мол, и так: ' — Товарищ полковник, я окончила курсы медицинских сестер, а меня в армию не берут! Мне уже восемнадцать исполнилось!' И все такое. Это ты точно подметил — огонь девка! Даже не знаю, как я ее придерживать буду.