Горячие головы

Но Рублев не исключал, что таково одно из последствий тяжелой операции. Человек слышит забавную историю, быстро о ней забывает, а через некоторое время она снова приходит ему на ум, но теперь человеку кажется, что это он ее придумал. Ведь только женщина с больной головой могла нафантазировать такой бред относительно собственного дома. Какой-то стационарный Ноев ковчег с потенциальной участью кладбища домашних животных. Поскольку в доме у главной героини жил десяток собак, несколько кошек, морская свинка, черепаха и канарейка. Причем наши братья меньшие существовали абсолютно мирно, будто их тоже прооперировали, удалив природные инстинкты. Кошка осторожно, чтобы не поцарапать, вычесывала блох у ротвейлера, морская свинка обожала спать с бультерьером, а черепаха всегда оказывалась первой, когда хозяйка открывала входную дверь. Невольно приходило на ум незабвенное: «Только удивляешься чудесам дрессировки, когда видишь, как из одной лохани вместе едят лев, волк, пантера, свинья, косуля, голуби и сама дрессировщица».

Реакция домочадцев, таких же многочисленных, как и четвероногая живность, тоже заставляла насторожиться. Не могут все десять человек с восторгом относиться к путающемуся под ногами зверью. Кто-то обязательно подсыплет им крысиного яда.

Но больше всего Рублева, как человека, разбирающегося в огнестрельном оружии, потрясли описания разборок, довольно редких, однако запоминающихся. Разумеется, для тех, кто способен отличить револьвер от пистолета. У Сивашовой с этим была напряженка. Один из описываемых ею братков начал вести огонь из пистолета. Тут, видимо, мимо пролетала озорная волшебница, и «револьвер еще дважды оглушительно выстрелил, после чего замолчал. Кончилась обойма». Комбат мысленно попытался представить себе револьвер с обоймой и не смог. Дальше продолжалось в том же духе. Правда, детективщица, сделав окончательный выбор в пользу пистолетов, больше револьверы на страницах романа не упоминала, но оставалась так же бесконечно далека от истины. Настала очередь положительного героя отстреливать злодеев. И он справился с этим блестяще, уложив сразу двоих с расстояния без малого ста метров. Комбат был хорошим стрелком, владел практически любым индивидуальным стрелковым оружием, но и он никогда не стал бы стрелять в противника из пистолета даже с вдвое меньшего расстояния. Пистолет — оружие ближнего боя, использовать его иначе можно, только если нет других вариантов.

«Да, — подумал Рублев, откладывая книжку. — И кто-то еще считает меня больным. Вот где человек по-настоящему, серьезно болен. А мне надо немедленно вставать!»

Глава 26

У Тумасова была традиция — после каждого успешного тендера отправляться на отдых. Традиция зародилась в самом начале его деятельности по строительству дорог, поэтому он до сих пор ездил с женой. Последние годы чета облюбовала один дивный остров, пока еще мало знакомый российским туристам. Сюда ездили преимущественно состоятельные европейцы в возрасте. Добирались на перекладных сначала до аэропорта на материке, а затем на комфортабельном судне. Обычно жена Ильи Фридриховича сама напоминала ему о поездке. Едва он сообщал о выигранном тендере, она произносила традиционную фразу:

— Дорогой, я иду собирать вещи.

Но в этот раз жена промолчала, и Тумасову пришлось самому напомнить ей о скором путешествии. Она как-то безразлично, с оттенком грусти сказала:

— Хорошо.

Раньше супруга тут же отправлялась по магазинам покупать вещи для отдыха и на неизменную фразу мужа «Ты же в прошлый раз приобрела чемодан всякого барахла» отвечала: «Ты прав. За прошедшее время наряды устарели и превратились в барахло. А я хочу выглядеть прилично». Сейчас она буквально за день до отъезда порылась в шкафах и тем удовлетворилась.

«Стареешь», — хотел заметить по этому поводу Тумасов, но прикусил язык. Зачем давать еще один повод для ссоры.

Погрузившись на маленький кораблик, Илья Фридрихович с любопытством оглядел собравшуюся публику. Все было как обычно: преимущественно люди за сорок, молодые если и попадались, то вместе с родителями.