Горячие сердца

Справа до нее донесся чей-то рев, и она подавила вопль, сообразив, что прошла всего лишь в нескольких футах от аллигатора, лежавшего на прибрежном песке и искоса смотревшего на нее. Мерзкая тварь приоткрыла пасть, обнажив множество длинных и острых, словно бритвы, зубов. Китти чуть не стошнило, она споткнулась о прибившееся к берегу бревно, едва при этом не упав. Выпрямившись, она бросилась бежать, перескакивая через попадавшийся по дороге валежник. Вперед… быстрее… еще быстрее… Сердце в ее груди бешено колотилось, и его стук перекрывал отчаянные вопли Джона.

Тропинка! Слава Богу! Свернув с берега реки, Китти углубилась в скрытый от глаз лианами болотный мир, интуитивно сознавая, что начиная с этого места, уже не может двигаться быстро: следует остерегаться зыбучего песка, змей, хлестких ветвей деревьев и колючего терновника. Здесь царил почти полный мрак. Ни один луч солнца не проникал сквозь густую поросль над головой.

Как давно она ушла из хижины? Час назад? Она потеряла счет времени. Джон погрузился в дремоту, прижавшись к ее плечу и засунув пальчик в рот. Пробираясь вперед, она продолжала баюкать его, говоря, что скоро они будут в безопасности. Скоро он согреется и поест. Кровь застыла у нее в жилах, когда до ее слуха донеслось:

– Китти! Китти, где ты?

Тревис! Она слышала позади его тяжелую поступь, совсем недалеко за своей спиной. Как он успел подойти так близко? Впрочем, он же хорошо знаком с этими местами. Теперь придется двигаться еще быстрее.

– Китти, ты с ума сошла! Ты никогда не выберешься отсюда! Ты подвергаешь опасности не только свою собственную жизнь, но и жизнь Джона. Ответь мне, черт побери!

Что-то липкое и тягучее ударило ее по лицу, и она едва не вскрикнула, поняв, что попала в сеть гигантского паука. Отвратительное серое существо размером с кулак было совсем рядом, и она стала отмахиваться от него винтовкой. Вертясь и изворачиваясь, Китти выронила из рук Джона, и он упал на землю.

Держа под мышкой ружье, она прикрыла рот малыша рукой. Он готов был расплакаться.

– Прости меня, милый, но плакать нельзя, – прошептала она.

Осматриваясь вокруг, Китти с ужасом осознала, что сбилась с дороги. Не было ни помятой сорной травы, ни каких-либо других следов тропы – только деревья и кусты, лианы и болотные кочки, каждая из которых могла оказаться зыбучим песком. «Где же тропинка? Как она могла быть настолько безрассудной? Наверное, от страха… Но ведь должен быть выход из этого места… должен… должен…» – слова звучали в ее душе, вторя биению сердца.

Вдруг до нее донесся громкий, отчаянный крик. Китти замерла на месте.

– Зыбучий песок!

Полный муки крик принадлежал Тревису.

– Зыбучий песок! Я попал в него! Китти, помоги мне!

– Это уловка! – громко воскликнула она, разозлившись.

Он знал в этих болотах каждый дюйм и вряд ли угодил в зыбучий песок.

Китти продолжала свой путь, но тут что-то заставило ее остановиться. Она перевела взгляд на Джона. Его глаза постепенно превращались из синих, как у всех младенцев, в дымчато-серые, и он пристально смотрел на нее, словно каким-то образом догадывался, что произошло, и спрашивал, как же она может уйти и бросить на произвол судьбы его отца.

– Это смешно, – прошептала она. – Ты ничего не знаешь. Ты всего лишь ребенок. Он пытался отнять тебя у меня!

Слезы струились по ее щекам. Однако Джон по-прежнему не сводил с нее взгляда.

Закрыв глаза, она вспомнила поцелуи и неистовую страсть – все то, что происходило между ними. О Боже, она так любила его когда-то и до сих пор не могла отделаться от этого чувства, хотя ей и не хотелось в том признаваться. Но она не могла повернуть обратно.

– Китти, ради всего святого! – Голос его слабел.

Он не сделал ни шага вперед.

Джон не сводил с нее глаз, и внезапно Китти прикрикнула на него:

– Ты младенец! Ты не можешь меня осуждать! Ты не знаешь…

Медленно, нехотя она развернулась и с отчаянно бьющимся сердцем направилась обратно, стараясь бежать там, где это было возможно. Колючки терновника впивались в ее тело, ветки били по лицу. Добравшись до поляны, она замерла на месте. Тревиса по пояс засосал зыбучий песок, и продолжал засасывать. Он находился всего в нескольких футах от нее, а носки ее ботинок стояли на самом краю смертоносной трясины.

– Помоги мне, Китти. – В глазах его отражался ужас. – У меня осталось лишь несколько минут.

Она покачала головой, подавив рыдания:

– Я не знаю, что делать.

– Положи ребенка на землю. Потом быстро разряди ружье, иначе оно может случайно выстрелить. Подай мне приклад, а сама одной рукой держись за дуло, а другой обхвати вон то дерево. Уцепись за него покрепче и дай мне вытянуть себя самому.

Джон не издал ни звука, когда она положила его на землю в безопасном месте, чуть в стороне от них. Она разрядила ружье и покрепче ухватилась рукой за дерево и, протянув приклад Тревису, наклонилась вперед.

Медленно, очень медленно, он приподнял руку, извлекая ее из зыбучего песка. Всего лишь дюймы отделяли его пальцы от ружья.

– Слишком далеко, – прошептал он. – Не выйдет.