«Горячие» точки. Геополитика, кризис и будущее мира

Из-за текущей экономической ситуации мусульманские иммигранты представляют из себя нечто не вполне предсказуемое для обществ южных стран. Напряженность, связанная с ними и вытекающая из концепции европейского национального государства, будет серьезно усиливаться из-за роста безработицы. Будут также углубляться противоречия между радикальными и традиционными политическими партиями, расти трения между ними. Радикалы могут находиться на левом политическом фланге, но большинство их сместится в крайне правую сторону, где приобретут серьезную силу, эксплуатируя антииммигранские настроения. В результате классовые противоречия совпадут с межнациональными или даже с расовыми, что только увеличит степень дестабилизации.

Вообще-то исторически Северная Европа должна быть даже более чувствительна к мусульманским иммигрантам, чем Южная. Например, Дания более обеспокоена их наплывом, чем любая средиземноморская страна ЕС. В самом деле, эти страны веками являются пограничной территорией между Европой и исламским миром, они уже в какой-то степени привыкли к такому положению, поэтому могут спокойнее относиться к наблюдаемому сейчас движению на север. Но их тяжелое экономическое положение неминуемо будет размывать исторически бóльшую терпимость по отношению к иммигрантам.

Нестабильность на юге может быть экспортирована на север в случае нарастания общих экономических проблем. Войны между нациями маловероятны, но внутренние гражданские конфликты между массами и элитами, между различными этническими группами вполне прогнозируемы. Политика в бассейне Средиземного моря всегда отличалась некоей «мягкостью», которая проистекала из особенностей культур народов региона. Из их если не терпимости, то нежелания предпринимать конкретные действия, их готовности и способности вынести то, что является нестерпимым для северных народов. Вспомните наше обращение к береговой охране Кипра и очень мягкую реакцию нашего капитана[67]. Когда я спросил его, будет ли он докладывать о нарушении, он в ответ пожал плечами, но не беспомощно, а снисходительно. Им надо было попить кофе… Он их понимает…

Что-то из описанного объясняется географическим положением на краю Европы. Те, кто живут на юге, тоже европейцы, но они другие. Маниакальное стремление северных европейцев к эффективности в работе, их культура отношения к работе как важнейшей части жизни, несовместимы с восприятием мира арабскими соседями южноевропейцев, с которыми последние веками, тысячелетиями и воевали, и торговали. Эта культура — торговая, а не индустриальная; она имеет совершенно другой внутренний ритм. Когда вы торгуетесь на рынке в какой-либо южноевропейской стране, это есть некий общественный процесс, ритуал, событие, которое может и должно принести радость и поднять настроение обеим сторонам торга. На севере цена установлена раз и навсегда и не подлежит обсуждению.

Однако есть исторические примеры, когда культура, основанная на торговых отношениях, может становиться очень успешной и вести к богатству и процветанию — вспомните Венецию шестнадцатого века. Сейчас те времена прошли. Здесь, более чем где-либо в Европе, мир и процветание находятся под угрозой. Мир зависит от степени процветания, а она становится все ниже и ниже. На этом фоне в регионе появляется другая сила, находящаяся вне ЕС, — Турция, которая в не меньшей степени вынуждена иметь дело с неопределенностью и нестабильностью.

Глава 14 Турция на краю

Очень многие не воспринимают Турцию в качестве европейской страны, скорее — как просто самую западную часть Азии. Зря, это ошибка. Даже если отвлечься от геологии — а Турция находится на Европейской тектонической плите — Турция, точнее, ее предшественница — Османская империя — веками была глубочайшим образом вовлечена в европейские дела. Были времена, когда империя простиралась далеко вглубь Европейского полуострова и влияла на европейскую историю и политику в не меньшей степени, чем другие великие европейские державы. Она была врагом одних из них и союзником других. Турецкая история — это такая же история Европы, как и история других стран континента.

Европейцы рассматривали турок как чужаков по двум причинам. Первая, очевидная — турки являются в своем подавляющем большинстве мусульманами, а не христианами, поэтому не могут в полной мере считаться европейцами. Вторая, историческая — именно Османская империя положила конец и пришла на смену империи Византийской, которая являлась преемницей Восточной Римской империи, основанной еще Константином. После того как турки захватили Константинополь в 1453 году, европейцы стали относиться к ним как к реальной угрозе всей европейской цивилизации, примерно такой же, какой в свое время были орды варваров, разрушивших Древний Рим. Они были опасными чужаками, абсолютно посторонними в Европе. Итак, будучи мусульманами и неся на себе печать грубого вторжения в европейскую историю, они по сей день не смогли избавиться от восприятия себя европейцами как чужого народа.