Горячие ветры

На машину было страшно смотреть. Взрыв произошёл под передним правым колесом. (Дополнение. По разбитым дорогам машины обычно таки ездили – правое колесо по обочине, левое – по дороге. Этим хоть немного уменьшалась тряска на разбитом дорожном полотне. Однако на обочине и мину куда легче поставить. Это все понимали, но рисковали, потому что стиральная доска, в которую превратилась сама дорога, выматывала всю душу. Если же ещё сделать поправку на русское «авось», да ещё любовь к быстрой езде и не слишком большую любовь к ПДД… В общем, пассажиру грузовой машине всегда было ехать хоть немного мягче, чем водителю, но зато и удар мины обычно приходился именно по нему. Причем, если, как в случае, о котором я рассказываю, машина была ЗиЛ-131, удар взрыва вырвал колесо. Если бы пассажир сидел в КамАЗе, взрывная волна пришлась бы непосредственно в него).Взрыв произошёл под передним правым колесом. Его сорвало и выбросило метров на 20–25 от дороги и столько же от места взрыва. Капот оказался на левой обочине дороги. Все эти 20 метров машина катилась, а из неё сыпались детали. Двигатель, похоже, разбит вдребезги. А ни бензин, ни масло не разлились.

Водитель рассказал, что взрыва он не слышал, но ощущение было такое, будто на скорости 60–70 км/час его подбросило на кочке. Зажав руль (что его и спасло), водитель сержант Евгений Никандров глянул на соседа рядового Сергея Иванова, но того в кабине не оказалось. В момент взрыва всё закрыло чёрным дымом, поэтому водитель не видел, что творится вокруг. А Иванова взрывом выбросило в открывшуюся дверь и он, не упав, пробежал по инерции этот десяток метров от дороги. Водитель не пострадал вообще, а Иванов получил царапины на ноге и голове.

Потом рассмотрели, что метрах в 5–7 дальше на другой обочине дороги есть ещё одна воронка, ещё большего размера, чем «наша».

По рации сообщили о случившемся. Вскоре подъехали 2 БТРа, машина с подъемником для буксировки. И поехали дальше.

Проезжая через Герат, водитель показал мне публичный дом. Дом как дом – а идёт как достопримечательность.

Всюду в Герате по дороге ходят взрослые и мальчишки и предлагают наркотики. Едешь, а они стоят вдоль дороги и показывают пакетики (героин) или коричневое что-то (чаре).

22.04.1986

Итак, можно подвести итоги. Сколько ж раз мне повезло?

Малюженко предложил мне ехать с ним. Я не поехал, и он подорвался. Раз.

Мы с Габитовым ездили на БРДМ с звуковещательной установкой, а потом на «Чайке» (БТР-КШМ) по тому месту, где потом подорвался БТР из агитотряда, когда ранило солдата и контузило переводчика. Два.

По тому же месту я шёл пешком из Кохистана. Три.

Назад возвращался на бензовозе, который шёл в колонне третьим. А мог бы и вторым. Четыре.

Многовато. А ведь я никуда не лез попусту. Повезло.

(Дополнение. О том агитрейде я подготовил большой материал, который назывался «Такой обычный агитрейд». Он был опубликован в журнале «Коммунист Вооружённых Сил» – огромная честь для любого журналиста того времени, тем более – сотрудника крохотной дивизионной газеты. Да и гонорар был более чем приличный – рублей 30, кажется, или даже 50).

Александр Махнев, полковник в отставке

Александр Владимирович Махнёв – прозаик. Родился 15 марта 1949 года. Профессиональный военный. Полковник в отставке. В 1972 году окончил Рижское высшее командно-инженерное училище имени Маршала Советского Союза С.С. Бирюзова, в 1981 году с отличием и золотой медалью – Военно-политическую академию имени В.И. Ленина. Служил в Ракетных войсках стратегического назначения – в Литве, на Украине, в Иркутске и Калининградской области. С 1988 года проходил службу в Москве в политическом управлении Космических частей Министерства обороны РФ.