Горячий босс. Без сахара

Она думала, что сейчас сгорит со стыда. И в принципе была бы не против: пусть бы на ее месте осталась только кучка пепла. Кучке пепла все равно, что мужчина в ее объятиях изображал спящего красавца. Кучке пепла все равно, что из сказанного секунду назад лишь последняя часть — правда. А остальное… Она хотела, и ей нисколько, как ни странно, не жаль. Вот только дальше-то что?!

И ведь главное — если бы не глупые россказни о судьбе, она бы ни за что не попала в такую ужасно неловкую ситуацию. Вот только их выпустят! Она сразу рванет туда, за город. Сжечь ведьму!

— Мне бы ничего такого и в голову не пришло… в обычных обстоятельствах… — ровно выговорила Катерина и услышала еле заметный вздох Максима Викторовича. Видимо, это он от облегчения. — На работе меня интересуют только работа. Я, знаете, не из тех, кто приходит в офис искать приключения.

— Полностью разделяю вашу точку зрения, — снова торопливо согласился с нею босс. — Я в принципе против романов на работе.

Катерина, наконец, осмелилась поднять голову, и они с Максимом Викторовичем широко и натянуто улыбнулись друг другу, демонстрируя радость от того, что консенсус нашелся, и их нелюбовь к романам на работе обоюдна.

— Корпоративная этика… — зачем-то добавил Максим Викторович.

— Субординация, — выдвинула весомый аргумент Катерина.

И они снова радостно заулыбались внезапному взаимопониманию.

Говорить было больше не о чем, и Катерина здорово обрадовалась, когда пришло сообщение о том, что машины подъехали и готовы развезти их по домам в ту же минуту.

Она поднялась с дивана и бросила быстрый взгляд на босса. Странное в этот момент у нее было чувство. Как будто бы она прощалась с ним.

Все.

Никогда она не будет накручивать на свой пальчик его непослушный вихор, выбивающийся у виска. И не коснется больше его мягких и теплых губ, не дотронется до ложбинки между ключицами. От этого было не то чтобы грустно, просто как то… пусто.

Может быть, права Юлька, и ей действительно давно пора наладить личную жизнь. А что, появится у нее свой мужчина. Обязательно хороший. И пусть у него не будет такой замечательной упрямой складочки между бровями, и глаза пусть будут не такие голубые. Но все же ей с ним должно быть хорошо. Наверное.

В горле почему-то запершило. Видимо, от усталости. Или от виски.

В полном молчании они спустились вниз. Двери уже были открыты, а за ними ждали две машины, похожие, словно близнецы.

Катерина и Максим Викторович, не сговариваясь, остановились на пороге. Наверное, в тот момент нужно было что-то сказать. Не покидало ощущение, что после этой ночи они стали одновременно ближе и дальше друг от друга. Но Катерине, как назло, ничего подходящего не приходило на ум.

— И вообще, из служебных романов ничего хорошего не получается! — неожиданно выпалила Катерина.

— Совершенно ничего хорошего! — глядя ей в глаза, согласился босс.

Вот и хорошо, что они все выяснили.

— До свидания, — тихо сказала Катерина.

— До понедельника, — сказал Максим Викторович.

Она кивнула и нырнула в предназначенное ей такси. Два автомобиля одновременно взвизгнули и тронулись с места. Ее повезли налево, его — направо.

Глава 24

Ранним воскресным утром из точки А домчаться в точку Б можно за считаные минуты. Не успела Катерина разобраться с тем, что творится у нее в голове, как автомобиль остановился около ее подъезда.

Она спокойно поднялась по лестнице, так же спокойно открыла дверь квартиры, но едва наткнулась на свое изображение в зеркале, как ее самообладание лопнуло, словно раскаленная лампочка, на которую попала капля ледяной воды. При виде двух синяков разной степени живописности и средних размеров шишки, что кокетливо примостилась сбоку, над виском, как миниатюрная шапочка у модницы, решившей посетить королевские скачки, Катерина стиснула зубы и прищурилась. Обида и злость, которые тлели, придавленные рассудительностью, с того самого момента, как она уселась в такси, смешались в дьявольский коктейль и рванули наружу, сметая на своем пути остатки здравого смысла.

Едва сдерживая желание запустить чем-нибудь потяжелее в зловредную стекляшку, Катерина буквально содрала с ног кроссовки и промаршировала в комнату. В первый раз в жизни ей хотелось ломать и крушить, разбить что угодно вдребезги, раскрошить в пыль! Еще пару минут назад она отдала бы половину своего скромного состояния за возможность просто растянуться на кровати. Но сейчас этот предмет мебели вызвал только новый приступ раздражения.