Горячий Генерал или Дневник путешественницы во времени (СИ)

— Тогда так как я утратил статус пленника и сына князя, меня сделали рабом. Хан Узбек был сильно зол на мою семью. Он приказал сделать меня евнухом и отослать в подарок в Великую Юань.

Канцлер с минуту насмешливо смотрел на меня, все еще не позволяя встать с колен. Потом произнес:

— Мату, хочешь вернуть свой титул, свою свободу, свою честь?

— Да, господин, хочу, — ответила я. Сердце затрепетало, сейчас он сделает мне предложение, от которого нельзя отказаться.

— Я могу вернуть тебе все это. И свободу, и деньги, и честь, и достоинство.

Раздался смешок. Это был Тан Ке Ши. Канцлер посмотрел на сына.

— Простите, — кашлянул в кулак Тан Ке Ши, — просто этот мальчишка уже не сможет вернуть свое честь и достоинство.

И генерал недвусмысленно изобразил рукой взмах ножом. Талахай прыснул.

Я дернула бровями и ответила:

— А вы думаете, господин генерал Тан Ке Ши, что достоинство и честь мужчины находится у него в штанах?

— Что ты сейчас сказал? — Тан Ке Ши скрипнул зубами.

— Так я вам докажу, что это не так. Мое достоинство и моя честь в моем сердце, откуда никто и никакой силой не сможет вырвать их. Нельзя лишить женщину чести и нельзя лишить мужчину достоинства никакими физическими действиями. Потому что это свойства души нежели тела.

— Что за бред ты несешь, ублюдок, — вскипел Тан Ке Ши.

Канцлер вновь рассмеялся, заставив всех замолчать.

— Ты вполне подходишь мне, Мату. Твоя честь и твое достоинство внутри твоего сердца. А твое сердце вот оно где, у меня в руках. Но я верну его, если будешь честно служить мне. Генерал Баян, возьмите этого ребенка и определите в кешиктен, что будет охранять покои императора. Мату, ты будешь докладывать мне все, что делает император. Я хочу знать все, что замышляет этот болван, если его мозги не спеклись. Особенно следи за визитами к вдовствующей императрице. Остальное узнаешь позже. А теперь прочь, иди.

В полном молчании я встала и ушла. Мне предстояло дождаться генерала Баяна и вместе с ним отправиться в императорский дворец. Мои колени болели, как и голова. Я так и не поняла являлся ли канцлер или кто-то из его сыновей Красноглазым.

Дайду. Дворец Императора.

Дворец Великого Хана Тогон-Темура представлял собой огромное одноэтажное здание, но при этом богато и красиво украшенное росписью, золотом и драгоценными камнями. Помимо главного дворца во владения Императора входило еще несколько отдельных дворцов: императрицы, его супруги, младших жен, вдовствующей императрицы, помещения для тысяч наложниц и евнухов, а также охраны.

Баян и Тал Тал привезли меня почти уже к ночи. Так как дворец был уже закрыт, то Баяну пришлось поговорить с охраной, чтобы нас пропустили. Я чувствовала себя сильно измотанной. Мало того, что мне пришлось много двигаться и даже ездить верхом, так еще и огромное нервное напряжение после скачка во времени и визита к канцлеру давали о себе знать.

Мне хотелось лечь спать, но неизвестность страшила меня. Где я окажусь, где здесь можно спать, что будет дальше со мной?

Двор медленно засыпало снегом. Я поежилась.

— Тал Тал, — Баян остановился, — отведи этого мальчишку в помещении для моих кешиков. А я пойду спать. Утром необходимо нанести визит Императору. Ты тоже хорошенько выспись.

Тал Тал поклонился и уже хотел идти, как Баян задержал меня. Он развернул меня к себе, положил свои тяжелые руки на мои плечи и наклонившись так, чтобы наши лица оказались на одном уровне сказал:

— А ты, как там тебя, Мату, Мату. Слушай меня, генерала Баяна. Теперь я твой господин, и меня не интересует, что велел тебе канцлер, понял? Я твой генерал, а ты мой солдат. Ты будешь выполнять все, что я скажу, иначе я убью тебя, — Баян сжал мои плечи сильнее.

Я кивнула. Когда Баян говорит, его глаза так, что их нельзя было увидеть. Поэтому я не могла определить, что он задумал.

— Так вот, Мату, — Баян отпустил меня, — прежде чем докладывать канцлеру, ты будешь докладывать мне, а я передавать его светлости. Учти, что я его правая рука. Все, иди.

Я еще раз кивнула. Баян ушел, помахивая красным плащом. Почесав макушку, я обратила свой взор на Тал Тала, который наподобие черного призрака застыл в пелене белого снега.

— Прежде чем отправиться спать, — произнес он своим немного хриплым низким голосом, — я хочу кое-что проверить.

У меня коленки стали ватные. Что он еще удумал.

— Чего? — с нарочитой наглостью сказала я, — господин генерал, я уже очень спать хочу.

— Но ты отправишься в кешиктен генерала Баяна, а это лучшие воины, охраняющие самого императора.

— Да, и что? Господин канцлер так сказал.

— Но ты хоть меч в руках умеешь держать?

Тал Тал, стоя ко мне вполоборота, неожиданно отцепил меч от пояса.

— Чего, чего… — попятилась я, — само собой умею, господин генерал.

Меч у Тал Тала тоже в черных ножнах. Он сделал какой-то изысканный взмах, рассекая воздух, и протянул мне меч.

Я еще чуть попятилась.

— Эээ…господин генерал, ваш меч, я не могу его принять.

Тал Тал по-прежнему сохранял свою невозмутимость. Выражение его аристократичного лица не изменилось. Даже следов усталости нет. Вот что значит монгольский воин.