Горячий источник (СИ)

Он ухмыляется, когда скользя между моих бёдер, обнаруживает настолько влажные трусики.

- Вот это да, - с шумом выдыхает Павел, а мне становится стыдно за столь острое желание.

Я отворачиваюсь, но он настойчиво целует шею, рукой лаская меня внизу. Ткань он не убирает, просто двигает пальцами сверху, по кругу. Я слегка расслабляюсь, пальцы кружат и кружат, становится все приятнее, слаще. Поцелуи сползают по шее и обнаженному плечу. Понятия не имела о количестве эрогенных зон в этих местах, потому что я таю, теряя разум. А внизу Павел просто кружит пальцами, не залезая ко мне в трусы, но умело, опытно, нахально дарит горячее наслаждение. И, когда я расслабляюсь, запуская пальцы в его рыжие волосы, глажу по голове, поощряя распутные ласки, он резко выпрямляется, подхватывает меня под колени и укладывает на спину.

- Павел! – вскрикиваю.

Снова начинаю сопротивляться, но он стягивает с меня трусики, отбрасывает в сторону, прижимаясь ртом к самому сокровенному.  Я пытаюсь сжаться, но он слишком сильный, ткань майки натягивается, обрисовывая рисунок крепкой широкой мужской спины. Его язык шлепает, кружит, рисуя знаки.

Мозги отключаются, разум берет отпуск, запрыгивая в такси, потому что Павел невероятно хорош в этом деле. Он навязчивый, сильный, напористый, я снова вскрикиваю, когда к наглому рту добавляются пальцы.

Спасатель трахает меня рукой, и я ему позволяю. Тягучее густое повидло смешивается с мёдом, стекая на ванильное вперемешку с фисташковым мороженое.

Как же сладко, как же вкусно и горячо. Я даже не подозревала, что этот вид секса настолько хорош, что можно потерять ощущение пространства. Я кладу ноги на сильную мужскую спину, приподымаюсь, подстраиваясь под его рот, подталкиваю себя ещё ближе к его пальцам, а потом взрываюсь таким сильным оргазмом, что на секунду останавливается планета.

Павел смотрит на меня очень внимательно, будто запоминая то, как я бьюсь в искристых конвульсиях. Я чувствую его взгляд, мне нравится его взгляд, и когда реальность обрушивается на меня жутким понимаем того, что только что произошло, я начинаю впадать в панику. Павел очень аккуратно возвращает на место мои трусики, прикрывая халатом.

- Уберу посуду, нам нужно кое-куда сходить, все же эта записка меня волнует, что-то тут не так.

Как ни в чем не бывало рассуждает Павел, облизывая губы и складывая чашки на поднос.  Он исчезает на кухне, и спасибо ему за это, потому что, если он начнет шутить над тем, что только что случилось – это просто убьет меня. Павел считал, что мне нужно расслабиться, честно говоря, мне уже плевать на то, кто мне врезал, настолько я расслаблена.

Глава 22. Павел

Чтобы не сдохнуть от возбуждения, на кухне я присаживаюсь на корточки. Я так её хотел, что ещё чуть-чуть и перевернул бы на живот, жестко врываясь в женское тело до самого основания, до неистовой, бешеной боли. Но я не хочу, чтобы она решила, будто я затащил её в дом и воспользовался ситуацией, сделав то, чего давно жажду. Я и так планировал всего лишь приласкать её, а в итоге оттрахал ртом и пальцами.

Теперь я понимаю Глебушку, когда кто-то нравится по-настоящему, чертовски страшно все испортить. Ей не удастся сбежать от меня. Я все равно получу ее.

Но не сегодня, не сейчас.

- Спокойно дружок, сегодня не наш день, - разговариваю со своими штанами, - укладывайся, давай обратно.

Я хочу помочь, а не воспользоваться слабостью. Аж в глазах темно от того желания, что она во мне вызывает. Просто расслабить, дать отвлечься? Фуух, сейчас бы башкой в унитаз или задницей в прорубь, даже не знаю, что лучше. Сто лет такой неудовлетворенности не испытывал. Главное ничего не сломать.

Пытаюсь расставить чашки и разобраться с заваркой, когда заходит Ира. Несколько мгновений медлит, а потом оказывается сзади, обнимая меня за талию, нежно кладёт щеку на спину, прижимаясь.

- Спасибо, - шепчет в ткань моей майки и я чувствую, что она улыбается.

На кухне Глеба Дмитриевича горит только настенное бра, большой свет начальник-монстр включать не разрешает, а ещё разговаривать мы должны только шёпотом, иначе разбудим его любимых доченьку и жену, а также мать с зашкаливающим давлением.

- Простите, Ирина, - мрачнеет, разглядывая мою докторшу, - я только спрошу, надеюсь, это не его рук дело?

Не позволяю ей ответить, налетая коршуном. Глеб и Ирина сидят за столом, а я нависаю над столешницей, упираясь кулаками.

- Глебушка, я конечно слышал, что когда жена беременна, муж тоже немного беременный, но не настолько же.

Они с Ириной смеются, прикрывая рты руками. А я отхожу, по-хозяйски опираясь на спинку ее стула. Глеб хмуро смотрит на мои руки, знаю, что он думает, но сейчас это не имеет значения.

После небольшого рассказа о том, что произошло, он вертит бумажку, которую мы засунули в пластиковый файл.

- Мы её трогали.

- Хотите, чтобы я тоже потрогал? – черные глаза смотрят раздражающе внимательно.

- Ты сегодня прям полон юмора, Глеб Дмитриевич, что думаешь?

Пластик бликует в его руках.

- Версия с любовницей вполне правдоподобна.