Горячий Май

— Нет… Нормально. Просто непривычно-о-о-о… — закусываю губу, не понимая, что меня сейчас заводит больше: толчки Антона, постепенно погружающегося в попку, или злость Мая, продолжающего меня ласкать, прижимая к себе.

Хочется поцеловать пухлые губы, находящиеся очень близко, но дышать становится всё тяжелее и тяжелее, потому что Антон быстро входит во вкус и, почувствовав расслабление мышц, начинает двигаться очень быстро.

Антон нажимает на поясницу, вынуждая меня ещё сильнее. Вцепившись пальцами в мои бёдра, всаживает себя до упора, выходя и вновь заполняя до предела. Царапаю ногтями рубашку Мая, едва не разрывая ткань. Ошалелый взгляд Мая гуляет по моему лицу. Полные губы шевелятся, что-то шепча.

Не слышу из того, что он говорит, потому что не могу удержаться от вскрикивания, а Антон громко стонет, наслаждаясь. Меня и саму трясёт от похоти, разрывающей тело. Пальцы Мая пляшут на клиторе, изредка ныряя во влажную глубину. Последнее его прикосновение к напряжённой плоти и меня накрывает оргазмом. Мгновением позже и Антон кончает, привычно выплёскиваясь мне на кожу. Он обессиленно прижимается мокрым лбом к моей спине, тяжело дыша.

Парень перекатывается на спину, поглаживая меня по спине, покрытой бисеринками пота.

— Ты из меня все внутренности вытрясла, сладкая, — признаётся он, обхватывает пальцами моё лицо, целуя.

Несколько мгновений и Антон отстраняется, улыбнувшись.

— Самый лучший подарок, Ника…

Май осторожно меняет нас местами, спрашивая:

— Ты как, Ника?

Тяну его к себе за шею, обнимая, прижимаясь всем телом, спрашиваю:

— А ты, Май?

Рукой сжимаю его твёрдый член через ткань брюки.

— Я не железный, Ника. Едва не обкончался, но если ты не можешь прямо сейчас.

— Хочу тебя… — шепчу я.

Глава 43

Май смотрит мне в лицо потемневшими глазами. Сейчас я дико хочу именно его, едва думая об Антоне, лежащем рядом на кровати. Он как будто перестаёт существовать, когда я смотрю, как Май облизывает пересохшие губы.

— Можно?

— Да-а-а, — тяну я, нетерпеливо глядя, как он избавляется от одежды.

— Я сейчас приду. Пять минут… — говорит Май.

— Нет, — мотаю отрицательно головой, — ты пахнешь по-другому. Это Антон пропах как шашлык, потому что тёрся около барбекю.

Антон перекатывается на бок. Подложив одну руку под голову, он по очереди начинает ласкать мою грудь. Май прижимается ко мне, разводя ноги широко в стороны. Подрагивающий кончик его члена касается влажных складок.

— Ты бы убрал руку, приятель, — просит он, глядя на Антона. Тот улыбается, выкручивая мой сосок, заставляя постанывать.

— Не-а, — говорит Антон, — немного подразню Нику…

— Сука…

— Втроём, Май. И сейчас, и потом…

— Ты бы у Ники спросил, — усмехается Май, не торопясь заполнять меня собой.

— Ника не против. Иначе бы не была здесь, с нами двумя…

Май матерится, переводит взгляд на меня, наклоняется, выдыхая прямо в губы:

— Тоха иногда меня жутко бесит. А от тебя я без ума, Ника.

Его язык начинает выплясывать у меня во рту, одновременно с толчками члена, заполняющего моё лоно. Влажно и горячо… Звонкие шлепки звучат оглушительно громко в комнате, полной только стонами и вздохами.

— Ещё, — прошу я, — извиваясь под Маем.

Закрываю глаза, прячась в спасительной темноте, пока моё тело накачивается гормонами удовольствия под самую завязку. Одна волна дрожи, другая, третья. Ещё немного и кончу, сжимая Мая собой, но он останавливается, выдыхая:

— Хочу по-другому. А ты?

Не могу связать и двух слов в одно предложение. Мне кажется, я превратилось в облако сладкой ваты или в воздушный зефир, потому что тело кажется очень лёгким. Я его почти не чувствую. Только механически отмечаю, как Май подкладывает под попу маленькую подушку и приподнимает мои ноги.

Май разминает ступни, целуя пальчики ног. Потом укладывает обе ступни себе на грудь и обхватывает меня за бёдра, приближая к себе. Большим пальцем Мая растирает клитор, мягко касаясь головкой члена тугого колечка попки. На мгновение весь остальной мир плавно отодвигается далеко-далеко, потому что растворяется всё окружающее: и стены деревянного домика, и Антон, ласкающий грудь, и шум праздника, потому что оглушающая музыка всё ещё льётся из динамиков.

Есть только я и Май, застывшие в ожидании, тела, подрагивающие от нетерпения, и наши взгляды, сшибающиеся посередине. Май начинает ритмично надавливать членом, проталкиваясь внутрь. Давлюсь спёртым воздухом, вдыхая его, как рыба, выброшенная на берег.

— Если не хочешь… — начинает Май, а самого колотит крупная дрожь и голос срывается на хриплый шёпот.

— Хочу-у-у-у, — понимаю, что в нём меня заводит больше всего. Его кажущаяся отстранённость и яростная одержимость под тонкой корочкой льда.

Май громко стонет, на мгновение прикрывает глаза, входит медленно и осторожно, двигает меня, направляя, натягивает на себя и замирает, дойдя до упора. От бешеного желания спина выгибается мостиком. Я сжимаю его член, горячий и дрожащий от нетерпения, понимая, что хочу его.