Горячий след

— Держи, — Олег передал ему "оборотень". Тот повертел лезвие туда-сюда, вздохнул, отдавая обратно:

— Законная штука.

— Тебя как зовут? — поинтересовался Олег.

— Марат, — представился тот, умело открывая олегову тушёнку за кольцо в крышке. — Второй фронт(1.)…

— Марат Ка? — пошутил Олег, но Марат удивился:

— Знакомы, что ли? Ага, Казей.

— Олег, Серёгин, — протянул руку Олег, пытаясь сообразить, откуда ему знакома фамилия Казей(2.). — Нет, не знакомы. Это я так…

— Хороша тушёночка, — Марат подхватил кусок из банки лезвием финки. — Это какой год? — он посмотрел банку. — Ого, 2007-й… Оттуда, что ли?

— Оттуда, — Олег взял пёрышко лука, хлеб, подцепил консервированную сардину. — А ты?

— А, — Марат махнул финкой в сторону солнца. — Вообще из сорок четвёртого. А сейчас — неважно.

— Подожди… — Олег прожевал кусок. — Ты партизан, что ли?

— Ну да. Разведчик Станьковской бригады.

— А как здесь оказался?

— А, — Марат снова отмахнулся. Потом хмуровато пояснил: — Погиб. Ну, или не погиб, а… В общем, фрицы меня окружили, я раненый был. Ну, я их подпустил ближе и… гранату себе под ноги. А дальше гляжу — а я здесь.

— Не понял, — признался Олег ошарашенно.

— Да я тоже, в общем-то… Да ладно! А ты-то куда идёшь?..

…Когда Олег закончил рассказ, уже совсем стемнело, костёр погас и взошла луна. Где-то совсем недалеко играла музыка — не из воздуха, просто магнитофон, слышались какие-то весёлые голоса. Марат лежал на спине и жевал сухую былинку.

— Дай-ка эти свои бумаги, — сказал он, протягивая руку. Олег вытащил из рюкзака папку, подал. Марат сел на коленки, раскрыл папку, достал лист. Хмыкнул: — Ну, это просто… Это мне уже давно один мужик объяснил, мы с ним вместе одно место от наёмников отбивали… Это распространённая кодировка, ею многие пользуются, придумали её вообще чёрт знает когда… Вот смотри. Мой мир — код 1. Многие думают, что он — изначальный, а остальные — ответвления. Твой, наверное, тоже код 1, только дальше по времени… Ты записывай давай. Код 2 — это средневековье такое раннее, все со всеми воюют, там даже государств почти нет, но люди в основном простые, хорошие. Рабами торгуют, но чтобы мучили или

1. В годы Великой Отечественной войны значительную часть потребностей нашей армии в мясных консервах покрывали поставки низкосортной тушёнки из США. Наши солдаты, ожидавшие открытия американцами "второго фронта" в Европе, со злой иронией прозвали так тушёнку, намекая на делячество американцев и их нежелание реально помогать нашей стране в борьбе с Германией. 2. КАЗЕЙ Марат Иванович (1929-44), партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1965, посмертно). Юный пионер, с 1942 разведчик партизанского отряда (Минская обл.). Окруженный фашистами, подорвал себя гранатой.

30.

специально издевались — не слышал. Код 3 — хуже. Рабовладельческое общество типа Древнего Египта, на пол-земного шара империя… Код 4 — там что-то типа нашего века, в смысле ХХ, начала. Туда часто солдат набирают, но, если украли, то это, скорее всего, Торбайский халифат. Пиши-пиши… Код 5 — не знаю, не был, честно. Код 11 — там рабами торгуют в Оранжевой Пустыне, рынков полно, но и выследить тоже можно легко. И опоздать можно. Отношение там к рабам — как в учебнике истории. Жуть.

— Как мне туда попасть-то, в эти места? — Олег быстро черкал карандашом в свете луны. Марат пожал плечами:

— Да просто захотеть. Сконцентрироваться на чём-то. Ну, я лучше объяснить не могу. Вот я первый раз… Когда отошёл, так домой захотелось!!! Я всякое про себя передумал — про рай, всё такое прочее… А тут просто захотелось домой — и всё. И как будто в дверь шагнул. В наши места. Прямо знакомые… Сперва обрадовался… — Марат грустно улыбнулся. — А потом глянул — а это какое-то Белорусское Княжество, 624 год от Большой Войны, — он вздохнул. — Я в своём мире мёртвый, мне туда нельзя. А в остальные — пожалуйста…

— Ну и как ты живёшь? — спросил Олег, против воли захваченный словами Марата. Тот тряхнул чубом:

— А хорошо. Знакомых полно, друзей. Иногда тут брожу. Иногда подолгу на одном месте живу, есть очень хорошие места, прямо как при коммунизме. А потом сорвусь… Я же всё-таки пионер, я присягу давал — бороться за счастье людей, — он сказал это без иронии, совершенно серьёзно. — Несправедливости тоже хватает…

— А возраст? — тихо спросил Олег. Марат покачал головой:

— Какой возраст у того, кого один раз уже убили? — он посмотрел в небо и признался: — Я бы с тобой пошёл, но я одного человека жду, мы давно сговорились.

— Да я сам… — пробормотал Олег, складывая бумаги обратно. — Послушай… а кто вообще может этим… ну, заниматься?

Марат посерьёзнел.

— Вообще — много кто. Между мирами много торгуют, самым разным. Но если ты имеешь в виду — кто это организовал… Здесь ты его не встретишь. Он сюда не суётся, потому что тут всегда мир. Он и между пространствами-временами своими ходами шастает, не здесь. Но учти — к тебе он точно подкатывать будет. Рано или поздно. Скорее всего, если увидит, что у тебя что-то получаться начинает…