«Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)

Мой мир упал в пустые небеса —
За тот высокий, призрачный порог,
Куда прошла слепая полоса
Всех пройденных и прожитых дорог.
Мой мир уплыл за дальние края,
За синие края земных морей,
Мой мир уснул, остался только я
Следить за тенью тихою своей.

Безмолвно и безжизненно вокруг

От темного дыханья пустоты.
Мне хочется сказать тебе, мой друг,
Как близко от меня проходишь ты.
Смеется мое сердце надо мной…
И странно мне, что я еще живу,
Спокойный и расчетливый такой
На тонком и причудливом яву.

И только ветер, вечный и живой,

Еще приносит вести о других,
О тех, кому не нужен мой покой,
Молчанье дней медлительных моих.
О тех, чья жизнь упала в темноту
Прекрасной, ослепительной грозой,
О тех, чья мысль пронзила на лету
Ужасный смысл, рожденный темнотой…

Я выхожу на шаткое крыльцо

Смотреть, как ветер стелется у ног,
Толкает в грудь и ранит мне лицо,
Швыряет в небо камни и песок.
Я слушаю…Мне хочется постичь,
Понять его тревожную игру,
Мне хочется услышать громкий клич
Зовущих слов на каменном ветру.

1945

СТИХОТВОРЕНИЯ И ПРОЗА, ОПУБЛИКОВАННЫЕ НА СТРАНИЦАХ ЗАРУБЕЖНЫХ ИЗДАНИЙ

Перл Уайт

По крышам каменных домов
Бежали мы, грозя сорваться.
Гремели выстрелы врагов,
Но мы еще могли смеяться
Над бандой купленных воров.

Потом длиннейшая спираль

Нас уводила в подземелье.
Над ним высокий Гранд-Централь,
Скрывая тайну ожерелья,
Тянулся в дымчатую даль.

Под тайным действием пружин

Засовы тяжкие скрипели —
Пол опускался…мы летели
На дно невиданных глубин,
Где чьи-то кости зеленели.

Потом…был вечер, снег летел,

Я шел домой холодной ночью.
И долго грезилось воочью,
Как локон пламенный горел
Назло пустому многоточью.

Новый журнал, 1947. № 16. с. 148

Книги

Уж много лет, как кто-то пишет книги,
И кто-то им ведет бумажный счет —
Летят страницы, главы, годы, миги,
И все в один и тот же переплет.

Как много их. Прекрасных, величавых,

Жестоких, непонятных и пустых,
Пленительных, печальных и лукавых
И даже бессердечных и немых…

Читай их все — и те, и те, и эти,

Ты не один, упрямый книгочет,
Тебя не станет завтра на рассвете —
Другой придет, напишет и прочтет.

Другая жизнь войдет в твое жилище

Проверить ряд бесчисленных томов,
Другая мысль, быть может, станет чище
От шелеста исписанных листов.

Новоселье. 1947. № 35–36. с. 65

Неслышная песня

Умирая поют небесам
Покидающие эту землю.
Я еще не пою, только внемлю
Как другие поют небесам.

Но живущие тоже поют

О любви, о цветах, об отчизне,
Я люблю эти песни о жизни,
Что живущие громко поют.

Сам живу между жизнью и смертью,

Оттого я наверно молчу,
Оттого я и петь не хочу,
Что живу между жизнью и смертью.