Горящая земля

Соглашение и впрямь получилось хорошее, но оно оставило во мне ощущение неловкости. Мне понравился Константин, но в нем чувствовались ум и способность к обдумыванию, которые обещали, что он будет трудным и грозным врагом. Как он устроил секретную встречу с Рагнаром? Спровоцировав набег, который, конечно, вызвал нашу ответную атаку. А потом Константин предал людей, с самого начала выполнявших его приказы.

Он был умен и молод. Мне еще долго придется иметь с ним дело, и если бы я знал тогда то, что знаю теперь, я бы перерезал глотки и ему, и его сыну. Но, по крайней мере, на следующие двенадцать месяцев он сдержал свое слово.

Весна наступила поздно, но когда, наконец, пришла, земля быстро зазеленела. Рождались ягнята, дни становились длиннее и теплее, и люди стали думать о войне.

Два могущественных нортумбрийских ярла, Зигурд Торрсон и Кнут Ранулфсон, явились в Дунхолм вместе, а после них прибыло множество менее важных господ. Все они были датчанами, и даже самый незначительный из них мог повести в бой больше сотни закаленных воинов. Каждый из них явился всего с горсткой воинов, слуг и рабов, но просторные залы Рагнара все равно не могли вместить всех, поэтому более мелкие ярлы устроились в городе к югу от крепости.

Был задан пир, розданы подарки, и весь день шли разговоры. Ярлы явились, поверив в историю о том, что мы собираем людей, чтобы напасть на Беббанбург, но Рагнар сразу их разубедил.

— И Альфред услышит, что мы собираемся напасть на Уэссекс, — предупредил он их, — потому что некоторые из вас расскажут своим людям, а они расскажут другим, и весть об этом доберется до Альфреда в течение нескольких дней.

— Значит, надо хранить молчание, — прорычал Зигурд Торрсон.

Ярл Зигурд был высоким, суровым с виду человеком с бородой, заплетенной в две громадные косы, которые он обмотал вокруг шеи. Он владел землей, протянувшейся от южной Нортумбрии до северной Мерсии, и поднаторел в искусстве войны, сражаясь с воинами Этельреда. Его друг, Кнут Ранулфсон, был более стройным, но обладал той же жилистой силой, что и Финан. Кнут имел репутацию лучшего мастера боя на мечах во всей Британии, и его клинок и орда личных воинов, служивших его богатству, подарили ему земли, граничащие с поместьями Зигурда. Его волосы были белыми, как кость, хотя ему сравнялось всего тридцать, и я еще ни у кого не видел таких бледных глаз. Глаза и волосы делали его похожим на призрака, но он легко улыбался и имел огромный запас шуток.

— У меня была сакская рабыня, такая же хорошенькая, как эта, — сказал он мне во время нашей первой встречи, глядя на одну из рабынь Рагнара, которая несла деревянные блюда в главный зал. — Но она умерла, — мрачно продолжал он, — умерла, потому что пила молоко.

— Молоко оказалось испорченным?

— На нее рухнула корова, — сказал Кнут и разразился смехом.

Когда Рагнар объявил, что хочет возглавить нападение на Уэссекс, Кнут пребывал в серьезном настроении.

Рагнар произнес хорошую речь, объяснив, что сила восточных саксов растет, что амбиции их направлены на то, чтобы захватить Мерсию, потом Восточную Англию и, в конце концов, вторгнуться в Нортумбрию.

— Король Альфред, — сказал Рагнар, — называет себя королем Ангелкинна, а в моих землях, во всех ваших землях говорят по-английски. Если мы ничего не сделаем, англичане захватят нас одного за другим.

— Альфред умирает, — возразил Кнут.

— Но его притязания будут жить, — ответил Рагнар. — И Уэссекс знает, что лучшая оборона — это нападение, и Уэссекс мечтает отодвинуть свою границу так, чтобы она коснулась земель скоттов.

— Хотел бы я, чтобы ублюдки завоевали скоттов, — мрачно перебил кто-то.

— Если мы ничего не сделаем, — сказал Рагнар, — однажды Нортумбрией будет править Уэссекс.

Начался спор о реальной силе Уэссекса. Я хранил молчание, хотя знал больше любого из этих людей. Я позволил им говорить, самостоятельно нащупывая путь к здравому заключению. И под руководством Рагнара они, наконец, поняли, что Уэссекс — это страна, которая объединяется для войны. Ее защищали бурги с гарнизонами из фирда, но средством нападения служило растущее число отрядов гвардейцев разных лордов, которые могли собраться под знаменем короля.

Датчане в битве один на один были страшнее, но они никогда не объединялись так, как Альфред объединял Уэссекс. Каждый датский ярл защищал свою землю и лишь нехотя следовал приказам другого ярла. Их можно было свести вместе, как это сделал Харальд, — но при первом же провале команды рассыплются в поисках более легкой добычи.

— Итак, — с сомнением проговорил Зигурд, — нам придется захватить бурги?

— Харальд захватил один, — заметил Рагнар.

— Я слыхал, он был лишь наполовину построен, — сказал Зигурд, взглянув на меня в поисках подтверждения.

Я кивнул.

— Если нам нужен Уэссекс, — проговорил Рагнар, — мы должны захватить бурги.

Он изобразил уверенную улыбку.

— Мы поплывем на южное побережье Уэссекса, собрав огромный флот. Мы возьмем Эксанкестер, а потом двинемся маршем на Винтанкестер. Альфред будет ожидать атаки с севера, поэтому нападем на него с юга!