Горящее небо Аорна

Радовало лишь одно — ветеран летел довольно медленно. Значит, для отрыва от земли ему не требуется значительная скорость, как у современных.

Летчик сделал парочку кругов, видно — пробовал «на ощупь» воздух, здесь чуть более разреженный, чем внизу, рассматривал площадку. Выпустил, наконец, шасси. Стойки вышли из гондол моторов. Только они. Переделкин сжался… Посадка без носовой стойки приведет к серьезнейшей аварии, им уж точно не взлететь!

Самолет мягко коснулся каменистой почвы колесами и опустил хвост. Он катился, опираясь на маленький дутик под оперением. Как у самолетов Второй Мировой войны.

Вице-консул чертыхнулся. Наконец-то он узнал машину. Легендарная «Дакота», «Дуглас» Си сорок седьмой. Это ж древность! В США их перестали выпускать в 1945-м. Только выбора не оставалось. Лучше на таком, чем оставаться здесь.

Летающий гроб завершил пробежку, развернулся очень близко, люди в испуге подались назад, а одна из женщин вскрикнула. Смолкли двигатели, позади крыла раскрылась дверь, вниз упала металлическая лесенка.

Переделкин воочию представил, что сейчас произойдет. Пройдет миг оцепенения, и беженцы бросятся на штурм машины. Все же понимают — последняя возможность улететь. Люди устремились к самолету, многие тащили чемоданы.

В дверном проеме показалась коренастая фигура летчика.

— Господа, товарищи! — крикнул он столпившимся у лесенки. — Для начала я хочу увидеть вице-консула Российской Федерации. С ним начнем вас запускать по одному, проверяя документы. Только граждан России, Украины, Беларуси.

«Никакого украинского акцента в речи», — удивился Переделкин. Вдобавок, он сказал: «Беларусь», а не «Белоруссия», как принято у россиян.

Переделкин выскочил вперед, представился. Обронил про службу в ВВС — так проще разговаривать с летной братией. У вице-консула не было практически никаких вещей — только дипломат с документами.

— Мартын Придыбайло, — в свою очередь представился пилот. — Но обычно зовут: Макс. Ты — летчик?

— Бывший. Комиссован. Начал работу в МИДе, ну, а тут такое…

— Жаловаться будешь в воздухе, — оборвал его Мартын. — Мне сказали: будет двадцать человек. А с тобой вдвое больше.

— Ну, так дети…

— Дети — не вопрос, — Придыбайло говорил отрывисто и резко. — Женщин тоже заберем, — он сложил ладони рупором у губ и прокричал: — Никакого багажа! Совсем! Только сами, деньги, документы. Иначе не взлетим. Все в очередь — по одному с развернутыми паспортами.

В толпе произошла заминка. Люди раскрывали чемоданы, доставая деньги, документы, самый минимум вещей. Спорить не пытались. Стоявший в створе двери невысокий летчик, поглаживающий открытую кобуру с пистолетом, излучал непоколебимую решимость. На лице его виднелись шрамы, видно, побывал в серьезных переделках. Только вдруг его решимость подверглась испытанию. К лесенке подскочил мужчина.

— Я — подданный Нидерландов, бизнесмен. Оплачу фрахт самолета. Дам вдвойне.

Выглядел голландскоподданный как мулат. Наполовину европеец, наполовину африканец. Лез вперед с напористостью дикаря с Черного континента и самоуверенностью богача из ЕС. По-английски говорил уверенно.

— Нет, — ответил Придыбайло на том же языке.

— Если я останусь здесь, меня убьют!

— Там, на линии боевого соприкосновения, требуются добровольцы, — Переделкин указал рукой. — Защищайтесь как мужчина, а не отпихивайте женщин и детей.

Убедить голландскоподданного не получилось. Мулат грубо оттолкнул женщину с младенцем на руках и полез по лестнице, сжимая чемоданчик. А, возможно, — кошелек. Обещал же выкупить весь рейс…

Придыбайло лишь пожал плечами. Ухватившись сверху за дверной проем, он лягнул нахала в грудь. Тот спикировал на землю, грохнувшись спиной навзничь. Из другого вышибло бы дух, только подданный Голландии оказался крепок. Он вскочил, раскрыл свой чемоданчик и вытащил оттуда пистолет. Оттянул затвор.

Продолжить не успел — Придыбайло выстрелил из пистолета. Мулат грохнулся ничком. Сноровисто спустившись с лестницы, летчик выстрелил в упавшего еще два раза. Пассажиры в ужасе отпрянули.

Придыбайло, подобрав оружие убитого, сунул его дипломату.

— Граждане пассажиры! — объявил смотревшей на него толпе. — Огнестрельное оружие на борту авиалайнера моей авиакомпании провозить запрещено. Я надеюсь, никого здесь больше не придется штрафовать?

Пассажиры не ответили и стволы не показали. Урок наглядный.

— Запускай! — кивнул пилот Переделкину.

Пока тот проверял документы у садившихся, летчик пинком ноги откинул крышку чемоданчика мулата. Внутренности наполовину были заполнены прозрачными пакетами с белым порошком. Остальное — пачки долларов. Стало ясно, почему голландскоподданный так стремился улететь. Мусульмане, мягко говоря, не приветствуют наркоторговлю. А хуситы побивают их камнями.

Доллары пилот деловито рассовал по карманам охотничьей жилетки. Пакеты вскрыл ножом, позволив ветру разнести их содержимое по площадке.

— Виктор, сколько? — спросил у дипломата.

— Уже тридцать взрослых. Детей под двадцать, но они весят половину…

— Твою ма-ать… — ругнулся Придыбайло. — Женщин и детей посадим всех. Мужики — извините. С вами не взлетим.