Горящие холмы

От него исходило спокойствие, у нее появилось чувство надежности, нечто успокаивающее, даже несмотря на нависшую опасность, что-то такое, что подавляло чувство нетерпеливости, успокаивало нервы. Воспоминания взволновали ее, и она немедленно отмела эти мысли. Это всего лишь разыгралось воображение. И вообще, она уже не ребенок, чтобы так волноваться о каждом проезжающем мимо ковбое.

Уже совсем стемнело, когда Трэйс Джордан поднялся на ноги и вновь попытался воспользоваться ружьем как костылем. Ночью звук каждого покатившегося камня может быть услышан на большом расстоянии, и он прилагал максимум усилий, чтобы двигаться как можно тише. Он проверил револьверы на поясе, убедившись, что руки не утратили своей ловкости. Это оружие ему еще понадобится, враги могут появиться в любую минуту.

Обдумав все это, он обошел полуразвалившуюся стену и вышел на тропинку, которой пользовалась Мария Кристина. В этом месте в поверхности скалы образовалась широкая трещина, от которой вниз круто уходила каменная осыпь, но девушка ведь двигалась бесшумно… и наконец он увидел узкую впадинку, шириной лишь несколько дюймов, которая шла вдоль края откоса.

Трэйс вернулся к ручейку, начал пить и долго не мог оторваться. Ему казалось, что воды все время не хватает. Пахнуло ветерком, и он ощутил запах дыма. Они были еще там, прямо на противоположной стороне каньона, ждали, что он наконец допустит ошибку. Знают ли они точно, что он здесь, или это лишь интуиция старины Якоба Лантца?

Несмотря на слабость, его не покидало беспокойство, чувствовалась тревога и в поведении его рыжего коня. Травы осталось мало, и надолго ее уже не хватит. Они здесь находятся уже слишком долго, но даже сейчас не может быть и речи о спасении. Используя ружье как костыль, он попытался оценить насколько ослабли его мышцы. Он отчетливо осознавал главное, что когда придет время, события начнут развиваться внезапно… и уже сейчас он чувствовал, как голоден. Может, это признак того, что он пошел на поправку?

Трэйс уже давно начал систематически изучать эту местность. Зная пустыню, он разбирался в расположении каньонов, горных массивов, знал, что они из себя представляют. Все каньоны примерно одинаковы…. внутри похолодело от мысли, что надо попытаться ночью подняться по отвесной стене каньона, но днем он будет представлять собой отличную мишень, прижатую к поверхности скалы.

А как же Мария Кристина? Она так одинока, замкнута, беззащитна. Но как горда… Об этом говорит каждая линия ее тела, каждый жест. Она носит поношенную одежду, но Держится как королева.

Он не имеет права думать о ней, надо думать лишь о том, как выбраться отсюда, каждую минуту, пока он находится здесь, опасность грозит им всем. Неожиданно Трэйс сделал движение и тут же согнулся, задыхаясь от боли. Пытаясь вздохнуть, опустился на колени. Если лишь одно неожиданное движение приводит к таким последствиям, надежды на спасение нет никакой.

Он заполз обратно под одеяло и уснул. Прошло довольно много времени, и вдруг он проснулся как от толчка. Рука сразу же метнулась к прикладу ружья… что разбудило его? Ясно, что ни один обычный звук не мог разбудить его, подсознательно он знал все обычные звуки. Это, должно быть, какой-то другой звук, и он не принадлежит тихой симфонии ночи.

Тихонько шелестел ветер. Стояла глубокая, светлая, тихая ночь. От вершин гор протянулись длинные тени… скорее всего он ошибся. Разыгралось воображение или лихорадка. Хотя нужно подождать еще немного. Воздух, который он вдыхал, был свежим и холодным как горная вода, звезды были похожи на висящие в небе фонари. Ему были знакомы все эти ощущения, запахи. Он знал, что такое долгие часы зноя, движение теней от облаков, знал тысячи каньонов и тысячи еще не рассказанных историй. Он знал о разрушенных индейских поселениях, знал о таинственных следах, оставленных богами среди нагромождения скал… он когда-то слышал об окруженных неприступными скалами следах в Тибете… Что-то бок весь вечер чешется. Может, рана начала заживать?

Он перевернулся на спину и вдруг замер. Послышался почти неуловимый звук, как будто по каньону что-то двигалось. Он прислушался… залитый ярким лунным светом воздух доносил до его ушей еле слышимые звуки. Чуть слышные. Что-то… кто-то двигался, глубоко внизу.

Осознав, что этот некто или нечто может его услышать, он затаил дыхание. Но, возможно, его уже услышали.

Может, он издавал звуки во сне? В это не верилось, он был уверен, его подсознание всегда оставалось на страже. Впрочем, каменные стены отлично отражают звук, а значит, ему значительно проще услышать все, что движется внизу.

И вновь послышался слабый звук… интересно, он знает, где искать? Не может же он в это время высматривать следы? Хотя ночь отступает. Где-то далеко к небу вознесся заунывный вой койота.

— Это не лезет ни в какие ворота. — Джо Саттон раздраженно смотрел на огонь. — Человек не может взять и как сквозь землю провалиться.