Горящий город (СИ)

Оливен, отличавшийся необычным чутьем к настроению хозяина, уже наполнил дубовую бочку водой, поставил на стол горячую снедь и исчез. Меньше всего Раулю хотелось сейчас общаться с ним, да и вообще говорить или думать. За последние трое суток он едва ли не впервые слез с седла. В ушах еще стоял шум боя и грабежа, мышцы были напряжены. Но, кажется, сейчас все закончилось. Он разделся, глянул на себя в зеркало, удивленно покачал головой – одни синяки ничего больше. Действительно, везучий. В этом бою выбыла четверть офицеров полка, а у него, как всегда, лезущего в самое пекло, ни одной царапины.

Горячая вода приятно освежила задубевшие мускулы и смыла запах гари и крови с тела.

Рауль положил голову на край бадьи, прикрыл глаза, лениво размышляя о будущем. Впрочем, особых поводов для раздумий не было. Город взят, всем офицерам – три дня на отдых, завтра надо будет зайти к принцу, получить новые приказы, если они будут. Через три дня – снова выступать. Снова будут болотистые равнины Фландрии, вязкие реки и потоки воды—и в воздухе и под ногами. А потом будет еще один город. И еще один. Пока чья-то пуля, ядро или просто плохая вода не положат конец всему этому. Не хотелось бы, конечно…

… Катрин ван дер Вальдермейн не ждала от судьбы ровно ничего хорошего с того момента как французы осадили их город. Кормилица и няньки достаточно рассказали ей о войне что бы она могла составить себе представление о судьбе благородной дамы, захваченной врагом. Когда пьяные солдаты вытащили ее из укрытия, она поняла что все, конец, совсем скоро встреча с Создателем и только и могла что молиться об избавлении от бесконечного ужаса насилия.

Избавление пришло совсем не с той стороны. Негодяев не поразило молнией, земля их тоже не поглотила. Она просто перешла из рук в руки, вот и все. Но один – лучше чем пятеро. И дворянин лучше, чем пьяный сброд. Самое страшное сейчас – вернуться на улицы, забитые пьяной солдатней. Ей надо остаться здесь, под покровительством французского офицера.

Она себя не обманывала, покровительство можно было купить только одной ценой, но эта цена казалась такой ничтожной по сравнению с пережитым сегодня ужасом… К тому же захвативший ее юноша не казался ни злым, ни жестоким, и был хорош собой.

Ужин был настолько неплох как только мог быть ужин в горящем городе, даже вино нашлось, - далеко не самое лучшее, но вполне… Оливен так и не появился, за что Рауль был ему только благодарен – болтовней лакей мог вывести из себя любого, даже самого спокойного человека, и виконт сильно подозревал, что именно по этой причине отец отослал Оливена из Бражелона. Зато лакей мог откуда угодно достать что угодно из-за чего Раулю люто завидовали дворяне Конде и офицеры Граммона.

Катрин сидела напротив, глядя в стол. У нее было приятное чистое лицо с огромными серыми глазами в которых мелькало что-то напоминающее страх. Попытки Рауля завязать разговор потерпели неудачу — Катрин отвечала только на прямые вопросы, после чего опять умолкала.

- Пора спать, мадемуазель, – тихо сказал Рауль, вставая из-за стола. – Ваша комната налево по коридору.

Она ушла, виконт же еще несколько минут сидел откинувшись на спинку стула, чувствуя, что все тело как свинцом залито.

Наконец он с усилием встал и пошел к себе.

III

Катрин сидела на его кровати – черный силуэт на фоне оранжевого от огня окна.

- Ваша комната дальше,— тихо сообщил он. – вы ошиблись дверью.

Она что-то неразборчиво произнесла, что — он не понял и глянул вопросительно.

- сегодня должна была быть моя свадьба,— повторила она на ломанном французском.

- Где ваш жених?

- Не знаю. Был на крепостной стене.

Значит, убит. Может быть и им, Раулем. Или де Гишем. Они не смотрели на лица противников. Солдаты не обращают внимания ни на что кроме победы. Победителям достается все и поэтому в его спальне сейчас бывшая невеста убитого врага. Все правильно, но почему он не может сейчас сделать шага? Катрин не шевелилась

- Вы любили его? — спросил Рауль.

- Мы были вместе. Два раза.

Он медленно подошел, опустился на одно колено.

- Я не настаиваю, что бы третий раз был со мной, мадам. Я не могу вас принуждать, и не собираюсь делать что-то против вашей воли.

Вместо ответа Катрин положила руки ему на голову.

- Я боюсь,— сказала она.— Мне страшно.

Он коснулся ее - сначала руками, потом губами, потом всем телом.

Прикосновение к мягкой гладкой коже рождало какие-то смутные воспоминания, которые не отступали даже от растущего удовольствия и восторга.

Он снова и снова погружался в женскую суть, снова и снова испытывая странную смесь желания, удовольствия и узнавания. Катрин что-то шептала, иногда вскрикивая, но этот шепот был такой же частью обстановки как багровое зарево за окном.

Де Гиш появился назавтра в полдень, был слегка помят и встревожен.

- Я обыскал полгорода,— заявил он вместо приветствия.—Ты как сквозь землю провалился.

Рауль мог сказать ему тоже самое, поэтому промолчал, выразительно вскинув брови.

- Завтра выступаем. Через час надо быть у принца. Что с тобой вообще?

- Ничего,— соврал Рауль.