Горящий гражданин

Святослав, никак не желая провести ночь в отделении, всё же упёрся и пошёл на принцип.

– Я не буду подписывать эту фигню.

Лысый забрал протокол и вышел. Прошло чуть больше времени, чем в первый раз.

– Калязин, пройдёмте, – произнёс возникший в дверях оперативник.

В сопровождении того же круглолицего сержанта, явно родственника колобка, повели в другую часть здания. Прошли мимо зарешёченного окошка дежурного напротив входа в отделение. Остановились у массивной металлической двери с глазком. Сержант загремел ключами.

Святослав обернулся и увидел, как по коридору идёт пара людей в чёрных плащах и солнцезащитных очках, что при тусклом освещении смотрится совсем нелепо. Типы прошли половину расстояния и свернули к выходу.

Сержант открыл дверь, впустил Святослава и закрыл замок за его спиной. Только теперь Слава пожалел о своём решении.

Глава 3.

Святослав огляделся. Больше никого нет. Камера невелика – где-то три на три метра. Без окон, лишь единственная лампочка под потолком создает освещение ещё более тусклое, чем в коридоре, где тоже не слишком ярко. На стенах, покрытых перхотью отслаивающейся краски, кое-где тёмные пятна.

Слава закашлялся. В воздухе стоит такой запах плесени, что страшно дышать, так и представляется, как лишний миллиард-другой спор попадают в лёгкие.

Три двухъярусных кровати стоят у стен, раковина и за стеночкой в углу – унитаз, закрытый занавеской.

Преодолевая брезгливость, прилёг на кровать. Спать не хочется, просто отдохнуть. Незаметно провалился в поверхностный сон.

Разбудил лязг двери. Впихнули мужчину в испачканной одежде и с испуганным взглядом.

– Тоже с митинга? – поинтересовался Слава.

Вошедший затравленно покосился, кивнул и молча сел на дальние нары, разговора не получилось.

Через несколько минут дверь снова распахнулась, и появился тип фриковской наружности.

Вообще вечер оказался богатым на урожай. В течение часа камера заполнилась. Похоже, план по задержаниям перевыполнен за счёт политических, не нужно и бомжей искать.

Хоть камера и набита битком, стоит полная тишина, как в гробу. Собственно эта комната с затхлым воздухом и является гробом, из которого несчастные, подобно грешным душам, отправляются на суд.

Поспать в непривычной обстановке не удалось, как ни старался. Утром уже до боли знакомый лязг заставил открыть глаза.

– Выходим, – произнёс молодой оперуполномоченный, наверно, из новой смены.

– Что, все сразу? – спросил Святослав.

– Ну да.

Погрузились в автобус и поехали. По дороге остановились у другого отделения, подобрали задержанных и довольно рано прибыли к суду.

Продержав в холодном автобусе полчаса, всех завели в здание. Сразу разместили в зале заседаний, в ближних к трибуне рядах, словно в партере театра, только занавеса не хватает. Скоро из-за кулис появился и актёрский состав: девушка-секретарь и дама, изображающая судью, чей чёрный балахон на пухлом теле мало похож на мантию и одним своим видом тут же рушит надежды на честное разбирательство и справедливое решение.

Святослав и раньше подозревал, что с судами всё не очень хорошо, но теперь не только увидел это «не хорошо» со стороны, но и ощутил на себе.

Первым начали рассматривать дело его сокамерника – парня с внешностью фрика. Рассмотрение заняло не больше пяти минут. Секретарь зачитала протокол задержания, один в один похожий на тот, что Слава отказался подписать накануне. Судья спросила подсудимого, подтверждает ли он обстоятельства, перечисленные в протоколе, и после утвердительного ответа вынесла решение оштрафовать на пятьсот рублей.

Славу передёрнуло от такой бесчеловечной производительности.

После четвёртого или пятого приговора, зачитанных в течение получаса, передёрнуло снова, но по другой причине. В зал вошли два человека в плащах и очках от солнца. Они расположились в последних рядах, вдали от всех.

Явились, не запылились.

Услышал свою фамилию. Тут же секретарь стала читать протокол его задержания.

– Калязин, вы подтверждаете обстоятельства, перечисленные в протоколе? – спросила судья.

Замер на мгновение. Первое желание – плюнуть и согласиться на штраф в пять сотен.

– Нет.

Судья взглянула на Славу.

– Более того, я не подписывал этот протокол, – продолжил он.

Судья сделала жест секретарю, чтобы та передала протокол.

– Что скажет представитель прокурора? – спросила она, когда пробежала бумагу глазами.

Девушка, наверно, вчерашняя студентка, всё предыдущее время погружённая в экран смартфона и никак не участвовавшая в процессе, встрепенулась, пытаясь понять, зачем она здесь.

– Что, простите?

Судья побагровела.

– У нас в деле из двух документов ни один не имеет подписи подсудимого. И он отказывается от показаний.

Девушка-прокурорша наморщила лоб, задумалась, словно решая систему уравнений в уме.

– И что же делать? – наконец спросила она, ни до чего не додумавшись.

Судья, готовясь взорваться, побагровела ещё сильнее.

– Наверно, нужно пригласить свидетелей, – произнесла она ледяным тоном.

Прокурорша снова наморщила лоб.

– Тех, кто задерживал подсудимого, – подсказала судья.