Горицвет (СИ)

«Удаляясь все дальше в знакомую чащу, они слышали звуки близкой погони, и отчаяние мало-помалу закрадывалось в их измученные сердца. Вот уже меж дерев показались доспехи московских всадников, вот уже просвистело несколько пуль, выпущенных из пищалей в спины беглецам, вот уже упал, сбитый ударом кривой татарской сабли, ближайший друг Федора Юрьевича боярин Образец, и один за другим стали валиться с ног настигнутые москвитянами и убитые ими мышецкие войны. Как вдруг событие странное и неожиданное прервало сие уничтожительное буйство.

Словно бы повинуясь чьему-то приказу, из глубины леса и всех укромных его уголков начали появляться стаи свирепых хищников и со стремительной яростью набрасываться на людей, посланных воеводою Щеней. Не зная жалости, набрасывались они на обезумевших от страха москвитян, уже не помышлявших о преследовании князя Федора, но мечтавших только об одной милости — спасении от клыков жестоких своих убийц. Немногим из них удалось, по слухам, избежать сей злой участи и выбраться живыми из леса. Но последовавшее от них известие о нападении полчищ волков было встречено всеобщим недоверием и вслед первому отряду, который почитался погибшим вследствие храбрости и воинского искусства князя Федора, был отправлен еще один с непременным условием привесть в город Мышецкого князя живого или мертвого».

— По-моему, это похоже на сказку, — сказал Гиббон, воспользовавшись минутной паузой. — Откуда, в самом деле, у вас такое доверие к этой странной книжке?

— Сначала послушайте, что было дальше, — возразил Охотник. — Второй отряд тоже пропал в лесу. Когда через день туда была направлена уже большая воинская сила, то в чаще нашли множество изуродованных трупов. При том среди них не было ни тела князя Федора, ни трупов его людей. И князь, и несколько его ближников бесследно исчезли. Их искали по всем окрестностям, ждали, что они вот-вот объявятся где-нибудь в соседних землях, в Новгороде, в Вятке или Пскове. Готовились немедленно схватить их и в цепях доставить в Москву. Наконец, полагали, что князь мог укрыться в Литве. Но проходило время, месяцы, годы, а следы Федора Юрьевича так и не обнаруживались. И вот какое объяснение этому удивительному факту мы находим у дальнего потомка Мышецкого князя, Андрея Ратмирова.

Охотник снова перевернул страницу записной книжки и прочитал: