Горизонт 400

В общем, хлебнув гоблятены в вдоволь, и усеяв вход в пещеру их трупами, мы решили — да ну нафиг! И отступили поближе к ручью и плотоядному озеру. Там перевели дух, подсчитали примерное число душ на наших плечах за счет притока Си в баланс, ужаснулись — пятьдесят две штуки! Взгрустнули. Растёрли стонущие мышцы, и поплелись к дороге. Солнце уже коснулось гор. Скоро наступит ночь, и встречать её в этих горах что-то совсем не хочется.

Расстояние от озера до дороги преодолели довольно быстро, даже не смотря на то, что наши ножки ноженьки уже реши начать любить мозг за такую их эксплуатацию. И это несмотря на то, что никакой скарб гоблинов с собой мы порешили не брать! Пожалев, эти самые ножки. И спины. И суставы. И плечи. Горько жалея, что у горного хребта, дверь в персональное хранилище открываться отказалась.

Однако, уже на подходе к спуску в ущелье с дорогой, услышали неожиданно пронзительный визг, резанувший вечернею тишь как ножом. Но не женский. Не детский, и не человеческий вовсе. Нечто, больше всего смахивающее на недорезанную свинью.

Мы ускорились, поспешив поскорее оказаться на вершине небольшой возвышенности камней подле обрыва дороги, дабы иметь возможность осмотреться. За что чуть было не поплатились, и серьёзно! Сестрица оступилась и вывихнула ногу. По идее не должна была, но вывихнула. По идее после, её только нести — но как-то вроде бы еще двигается. Сработало то самое, двоякое свойство её башмаков. Хотя, может я и заблуждаюсь.

Скорость передвижения резко упала, но мы все же уже выползли на каменную насыпь. И… ничего. Дорога пуста, противоположный склон оврага — тоже. Однако, решить что поросячье хрюканье нам просто показалось, помешал какой-то шум, за поворотом в противоположной городу пути. Переглянувшись, поняли — не наше дело. Спускаемся не торопясь, игнорируем лишние звуки.

Но спустившись, спустя добрый час времени! Обнаружили, что шум и не думал прекращаться. Даже напротив! Сменил тональность с какой-то странной возни, прерываемой не то ударами барабана, не то молота, на топот, лязг метал, и крики людских массы. А еще, в наступающих сумерках, оттуда стали видны вспышки света и отблески огня.

И я бы вновь сказал — НЕ НАШЕ ДЕЛО! Да вот… мы как-то неверно рассчитали свои силы! И время. И вернуться засветло в обжитый городишко никак не успеваем. А встречать ночку темную, да неспокойную, даже на обочине объезженной дороги… тем более на обочене! Или в походе, вдоль дороги! С подвернутой ногой — что-то не прельщает. Да и доля любопытна червячком засела.

За некрутым поротом, петляющей меж скал дороги, открылось диво дивное, чудо чудное. Кучка деревянно-медно-железного покорёженного хлама, пара трупов лошадей, и… некие существа, похожие на сороконожек, только размером с крупного хряка, разве что в длину метра два с половиной. Да и с мордами, как у собаки. Верне, с челюстями волка, без шерсти и носа — скелет обтянутый кожей. Глаз тоже нет, а уши длинные, что любой кроль позавидует.

Тела явно бронированные, так как люди — да! Тут есть люди! И именно они создают большую часть шума и все спецэффекты. Могут пробить их только мечами и только в складки меж пластин. На фаерболы, кидаемые, как видно, магом, откуда-то из второго ряда борцов, сообразивших некую стену из щитов, собранных из подручных средств, на коленке и только что, им явно фиолетов.

Как в прочем и по большей части на людей вообще! Практически все их внимание поглощено тушами убитых ими лошадей, собаченьем друг с другом, и чуть-чуть скоростным перемещением от трупа к трупу, авось там вкуснее. Иногда они все же проявляют интерес и к людям, и тогда тех щиты вовсе не спасают — сносят вместе с деревяхой! Топчут, вдавливая в камень и пыль, отгрызают голову…

— Бехем…

Но и человеки в долгу не остаются! Оказавшеюся в окружении двуногих, тварь утыкают ножам во все что можно, а именно в довольно крупные щели меж пластин, и если она оттуда и уползет — то уже довольно сильно израненной. Но судя по трупам — они предпочтет отбиваться от гадких двуногих, не дающих пожрать их соотечественника, прямо тут на месте, до последнего игнорируя их попытки затыкать тварь ножами. И подыхает… хрен знает от чего! Но подыхают ведь, подыхают!

— Не наше дело. — буркнул я, поглядев на это шоу еще пару минут, и развернулся, чтобы потопать в сторону противоположную битве, но.

— Хеее — проскрипела — пропела еще одна тварь с собачим черепом, приподнимая верхнею половину туловища над землей, показывая, где у неё притаились глаза — на нижней челюсти! — Хеее! — признала она нас съедобными.

— Шок! — выронила сестренка.

Но магия на не мокрого противника не сработала! И поняв это, мы отскочили в разные стороны.

Вовремя! Тварь совершила практически молниеносный рывок, распрямив тело, бывшее, как оказалось, до этого сжатым в пружину, и с грохотом протаранила камень в месте, где мы только что стояли.

— Вииии! — визг, сотряс горы окружающего склона, и я, оказавшись при отступлении прямо на проезжей части, увидел, как все прочие твари оторвались от своих велико важных дел, подняв головы.