Горизонт сознания

Ребята бросили Ромкин чемодан и рванули на улицу Восстания, чтобы продемонстрировать московскому товарищу то, что было объектом их шуток весь последний год.

– Нет, а если серьезно. Это точно не зоокиборг? – сдвинул брови Рома, глядя на замысловатую камеру видеонаблюдения.

Все петербуржцы очень долго гадали, почему ИИ-камеры решили сделать в форме кошки. Она не бегала, не прыгала, а просто восседала на уровне второго этажа и крутила головой, а глаза ее, куда и был вставлен объектив, поворачивались почти под любым углом. Те места, которые кошка не могла обозреть глазами, она осматривала с помощью поворота головы. Внешне камера напоминала игривого котенка, реагирующего любое движение, и он, словно на бабочку, глядит на каждого прохожего. И все бы ничего, только теперь эту улицу повсеместно называли Кошачье Восстание или Восстание котов.

– Встроенный ИИ может по микромимике выделить из толпы серийного убийцу, психопата, любого невротика. Еще он улавливает и запоминает сетчатку глаза. А в ушах у нее звукозаписывающее устройство, которое анализирует говор, тембр, синтаксические конструкции, используемый лексикон, – восторженно начал Паша, словно это была его личная камера.

Рома рассматривал кошку, после чего повернулся к Жене.

– И как же ты этого додумался? – не то удивленно, не то восторженно спросил он, округлив кофейные глаза. – Речь ведь шла только о записи с камер! Откуда анализатор речи?

Тот, глядя в землю, улыбнулся.

– Ну, не я один. Нас все-таки четверо было…

– Давай, давай, скромничай дальше! – задорно подтрунил над ним Паша.

– Почему кошка? – нахмурился Рома, пристально рассматривая камеру, которая, в свою очередь, рассматривала ползущего вдоль стены пьяницу баклажанного цвета.

Женя почесал затылок. Он сам задался этим вопросом, когда ему, руководителю и автору проекта, показали образец, который разработала первокурсница с факультета промышленного дизайна. В ответ пухленький дядечка с круглым детским лицом пожал плечами и тоненьким голосом произнес: «А что? Миленько же!» Контраргументов у Жени не нашлось. В целом, форма была ему безразлична. Главное, чтобы система работала исправно.

Кошка отвлеклась от пьяницы и обратила свои круглые синие глазищи на троих товарищей. Диафрагма чуть изменила открытость, а объектив выдвинулся вперед. Нос ее вдруг замигал красным светом.

– Так, а это что? – спросил Рома, пока Паша заливался смехом.

– Это ей что-то в ком-то из нас не понравилось.

– И что происходит дальше? Приедет полиция? Скорая помощь? – уточнил друг.

– Да нет, – отмахнулся Женя. – В ее голове находится карта памяти, куда она сохраняет фотографии с зашифрованной информацией. Мы назвали это «сомнениями». То есть она как бы сомневается в адекватности или психическом состоянии какого-то человека и сохраняет его фото с комментарием, типа, «склонен к суициду». Кстати, за прошедший год удалось таким образом предотвратить несколько суицидов. Прикол хочешь? Вот этот, – он указал большим пальцем на умирающего от хохота Пашу, – попадался. А первым, на кого она носом мигала, был я. Экспериментальный образец наградил меня склонностью к депрессивным состояниям. О, кстати, по поводу алкоголиков. Их она тоже запоминает.

Паша наконец успокоился и был готов отправиться дальше. Ребята свернули на Невский и зашагали к электробусу, который следовал в Новый Петербург. До научной конференции, ради которой прибыл Рома, оставалось еще три часа.

2.

В просторном конференц-зале собралась разношерстная толпа из молодых ученых разных областей. Многие привезли с собой проекты, которые собирались защищать на конкурсе и получить финансирование.

Паша размашисто плюхнулся на синее сидение в заднем ряду и вытянул ноги, игриво озираясь и улыбаясь во весь рот – он всегда так себя вел на пределе нервного напряжения. Затем взгляд его переместился по очереди на каждого друзей, севших по обе стороны от него.

– Ну, Женчик, – весело заговорил он, – тебе в том году улыбнулась удача с твоими котиками, а в этом году на удачу будет уповать Ромка.

Упомянутый сидел торчком и цепко всматривался в толпу, уперев кулаки в колени. Когда Паша толкнул его локтем, а тот вздрогнул и обратил к нему взор диких глаз, улыбка мгновенно исчезла с лица Рудина, уступив место испугу.

– Ты чего?

– Боюсь, – как-то ненатурально молвил Рома и отвернулся, поежившись, как от холода.

Впрочем, в зале и правда было прохладно.

– Хей, да рано бояться! Ну! Может, его в этот раз не назначили в комиссию.

– Но я видел его… тут, – замогильным шепотом сообщил Рома.

– Так он и в прошлом году был тут.

Женя сочувственно глядел на друга и хранил молчание.

Конференцию объявили открытой. К трибуне подошел ведущий с планшетом, а на дисплее спиной запустили первый слайд презентации. Выступали передовые ученые страны, делали прогнозы и говорили о перспективных научных направлениях на ближайшие три года. Перед креслом каждого из присутствующих горел маленький экран, где мелькали основные тезисы.