Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании

об этом незаурядном человеке, наделенном талантами мореплавателя и поэта, математика и наблюдателя. Взять хотя бы его путевые заметки о плавании, живо и образно отражающие все происшедшее, которые он, по всей вероятности, диктовал своему секретарю спустя много лет после описанных событий. Разговорчивый по натуре Кирос оказывал на окружающих умиротворяющее влияние и, хотя подчас бывал болтливым, неизменно пользовался авторитетом, а вскоре на деле проявил выдающуюся отвагу.

Погода благоприятствовала выходу в Тихий океан, на борту все были полны радостных надежд. «Во время плавания было отпраздновано пятнадцать свадеб. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не пожелал вступить в брак. Казалось, что все будет проходить под знаком счастья, обнадеживающих ожиданий, многих неожиданностей и на страх туземцам».

Менданья считал, что Соломоновы острова находятся на расстоянии тысячи четырехсот пятидесяти лиг от Кальяо, но, когда осталось преодолеть еще тысячу морских миль, неожиданно увидели сушу. Это было 28 июля 1595 года.⁴⁸ «В пять часов пополудни в десяти лигах от нас был увиден остров… Аделантадо назвал его Магдалена, потому что это случилось вечером того дня [день святой Магдалены]. Он подумал, что это и есть та земля, которую он ищет». Но то были не предполагаемые «Золотые», а Маркизские острова. Остров Магдалена Менданьи теперь называется Фату-Хива, а остальные открытые им острова — Сан-Педро, Доминика и Санта-Кристина, которые он назвал Маркизскими в память о маркизе Каньете, отмечены сегодня на картах как Мотане, Хива-Оа и Тауата.

Сначала испанцы не заметили местных жителей, но затем к ним приблизились в семидесяти лодках с балансирами, сидя в них, держась за края, а то и просто вплавь «в общей сложности четыреста туземцев, почти белокожих, с привлекательной внешностью, прекрасно сложенных, здоровых, с сильными конечностями и длинными пальцами на руках… крепкая и здоровая раса… Все они были обнаженными, ни одна часть тела не была прикрыта; их лица и тела покрывали нанесенные синей краской изображения рыб и другие узоры. Волосы их походили на волосы женщин: очень длинные и распущенные, некоторые их заплетали… Они имеют все основания воздать хвалу создателю». Целую страницу посвятил впечатлительный Кирос внешнему облику островитян. Герман Мелвилл⁴⁹ подтвердил его мнение в своих книгах спустя два с половиной столетия.

События разворачивались, как обычно: жители Маркизских островов передали испанцам овощи, еду, завернутую в листья, воду в бамбуковых стволах; человек сорок поднялись на борт, удивленно ощупывали одежду прибывших и их самих. Затем их интерес обратился к другим вещам, и они стали присваивать их себе с такой же непосредственностью, с какой предлагали свое имущество. Менданья дал холостой выстрел из пушки, и беззаботные гости кинулись к своим лодкам. Все, кроме одного, который получил удар шпагой. Сидящие в лодках начали угрожающе размахивать веслами и копьями, глухо затрубили сделанные из раковин горны, на корабли обрушился град камней. Под руководством бородатого старца островитяне прикрепили к «Сан-Херонимо» канат и стали пытаться на веслах подтащить корабль к берегу… К счастью, у многих канониров отсырел порох, и все обошлось, по испанским понятиям, сравнительно благополучно: старику пуля попала в голову, было еще семь или восемь убитых и много раненых.