Горизонты Холода

– Так и я о том же! – согласился Силкин, устало утирая пот с лица. Больше всего на свете ему сейчас хотелось с разбегу прыгнуть в сугроб, но он настойчиво гнал эти мысли прочь. По всему выходило, что снег он увидит еще не скоро.

29

Джеймсу с трудом удавалось скрывать злорадное ликование – князь все-таки явился! Вопреки его собственным опасениям и скепсису Паттерсона, Бодров прибыл на встречу. Личный враг Ричмонда, а после вероломного нападения на Форт-Хэтчер Джеймс считал именно так, только что поднялся на борт «Святого Альфонсо» – фрегата, любезно предоставленного для проведения встречи губернатором криольской колонии в Рунгазее доном Стефано ди Кальчио. Доставивший князя к месту встречи несуразного вида пароходофрегат «Север», заглушив свою ужасную паровую машину, встал на якорь в паре сотен метров к северо-западу, нацелив на линейный корабль «Король Артур», на котором прибыл генерал Ричмонд, свой хищный нос с демонстративно расчехленными орудиями. Как будто две таридийские пушки могли напугать линкор военного флота Фрадштадтских островов!

Но это даже хорошо, значит, боятся! Так и пусть видят безмятежную расслабленность подданных Короны и пребывают в постоянном напряжении, гадая: предпримет ли генерал Ричмонд агрессивные действия или будет блюсти условия перемирия?

Хотя какое к черту перемирие?! Перемирие сейчас возможно только при соблюдении двух условий: таридийцы должны убраться из Ратанской долины и отозвать своих людей из окрестностей Престона! Перемирие нужно было соблюдать с момента объявления переговоров, а не вероломно пользоваться ситуацией! А теперь Джеймс имеет полное право на ответный удар. Только он не настолько глуп, чтобы действовать открыто.

Вообще же следует отдать должное сообразительности князя, который нанес неожиданный удар по практически незащищенному центру добычи бесплатной рабочей силы, использовав его же, Джеймса, схему с наемниками. То есть вроде бы всем понятно, что вышвырнули островитян из Престона и отбили плохо подготовленную попытку вернуть его именно таридийцы, но предъявить претензии Бодрову за это не получится. Мол, действовали люди на свой страх и риск, на службе не состоят, приказам из Соболевска не подчиняются. Вроде как сами предложили свои услуги тамошним дикарям, а князь об этом ни слухом, ни духом. Очень похоже на охотников за головами генерала Ричмонда, не правда ли?

Эх! Если бы не эта дурацкая чистоплотность, а вернее сказать – чистоплюйство офицерского корпуса, охотники если и не нарушили бы планы таридийцев, то вовремя раскрыли бы их фрадштадтскому командованию! Но пример, поданный таинственным майором М., оказался заразительным, и долго тлевшая неприязнь между военными и наемниками в один миг вспыхнула ярким пламенем, лишив генерала Ричмонда столь удобного инструмента воздействия на соседей по континенту. Зимой он был сильно раздосадован этими событиями, но даже представить не мог, насколько фатальными они окажутся!

Оставшиеся в живых наемники рассеялись по всей территории колонии и, не доверяя больше администрации Ричмонда, предпочитали действовать на свой страх и риск или вовсе затаиться и сменить сферу деятельности. А быстро набрать новых охотников оказалось затруднительно: профессия в один миг стала считаться слишком опасной и непопулярной, да и как можно быстро заменить новичками опытные, давно сработавшиеся команды?

В итоге в конце зимы на север подались всего три небольшие группы охотников из наименее известных. Одна умудрилась еще на подступах к Ратанскому проходу поссориться с катланами и была ими разбита, две миновали Форт-Хэтчер в начале марта, и с тех пор от них не было ни слуху, ни духу. Впрочем, если даже они живы, никакой ощутимой пользы от них уже не будет, поскольку Бодрову удалось совершить невероятное – договориться с хошонами и прибрать к рукам важнейшую перемычку между югом и севером континента.

Таким образом, получилось, что губернатор Фрадштадтской Рунгазеи получил сразу два удара под дых: на севере – в Ратанах и на юге – в Престоне. И если ранее валившиеся на колониальную администрацию неприятности казались набором случайностей, то после этого стало ясно: чья-то умелая рука целенаправленно отсекала подданных Короны от возможности расширения на север и от источника больших доходов от торговли рабами на юге.

После стольких лет сплошных побед, когда уже практически стал считать себя хозяином всего континента, осознавать, что тебя переигрывают, словно мальчишку, было очень обидно. Тем более кто переигрывает? Вот этот юнец, годящийся ему в сыновья? Да может ли такое быть? Неужели слухи, дошедшие до Ньюпорта из метрополии, оказались правдивыми и этот таридийский князь – действительно очень опасная фигура?