Горизонты нашей мечты

— В прямом. Никто не умирает. С недавних времен смерть — лишь один из рубежей, которые приходится преодолевать человеку на своем пути. А после нее — вечность. Ты не можешь умереть, если только сам того не захочешь.

Масарик смотрел на Карину, почувствовав, что та снова напряглась в его объятиях.

— Отец? — коротко спросил он.

— С ним все в порядке. Господин Сторас проходит типовой посмертный курс реабилитации в… на одной из специализированных площадок.

— И я даже могу с ним поговорить?

Карина покачала головой.

— Сейчас — нет. Во-первых, до окончания рекреации он попросту тебя не узнает. Во-вторых, любое общение нэмусинов с живущими на Текире запрещено категорически независимо от личностей. Мы не можем позволить, чтобы информация о посмертном существовании распространилась в обществе. Для него это станет слишком сильным потрясением, а уж что во что трансформируются всевозможные религиозные секты, даже представить страшно.

— Но ведь мне ты рассказала?

— Марик… — Карина вытерла запястьем глаза и слегка отстранилась, положив ладошку ему на грудь. — У меня к тебе вполне официальное предложение.

— Жениться даже не проси, согласен на алименты! — быстро сказал Масарик и слегка улыбнулся. Карина, однако, шутку не поддержала.

— Марик, я предлагаю тебе стать Демиургом, — серьезно сказала она. — Полноценным и полноправным. Твоя кандидатура была вынесена на общее рассмотрение еще полгода назад и поддержана единогласно.

— Как — Демиургом? Кем поддержана? — растерянно спросил Масарик.

— Настоящим Демиургом. Твою кандидатуру на рассмотрение внесла даже не я, а Миованна — ты знаешь ее как графиню Циннану Подосиновик. Она из Старших. Из предыдущего поколения. Все наши согласились тут же — Яни, Лика, Цу, Мати, Дор, Тома, даже не раздумывая. Джао, Майя и еще несколько Старших тебя тоже поддержали.

— Но зачем я вам? — внезапно Масарику показалось, что он попал в дурной сон. Ведь в жизни так не случается, верно? — Что во мне такого особенного? Я ведь даже толком не знаю ничего и не умею. Так, статейки строгаю…

— Марик, Демиург — в первую очередь его разум. Тело значения не имеет. Знания — тоже, в накопленном за миллионы лет Архиве их столько, что еще за миллион не разгрести. Главное — умение пользоваться своим интеллектом, и еще чувство ответственности. И того, и другого у тебя в избытке. Марик, не спеши отказываться. Ты не единственный. Программа "Свежая кровь" завершила нулевой цикл. Она потихоньку начинает набирать обороты, и в ближайшие десятилетия планируется создать много новых Демиургов. И из живущих, и из нэмусинов.

— Зачем?

— Зачем?.. Не знаю. Зачем вообще живут люди? Только для того, чтобы родиться, прожить несколько десятилетий и умереть? Марик, я не философ. Я просто знаю, что должна делать. И я делаю. И я хочу, чтобы ты пошел со мной.

— Кара… — Масарик почувствовал, что его слегка подташнивает, словно перед лицом серьезной опасности. — Я… я не знаю, что ответить.

— Я понимаю, Марик. Канса, жена Палека, прошла через то же, что и ты. Она тоже сомневалась до последнего момента. Парадокс в том, что те, кто мечтают заполучить в свои руки могущество Демиургов, совершенно к такой роли не пригодны. А те, кто пригодны, сомневаются. Сейчас я боюсь только одного: что ты откажешься. Я знаю, ты можешь отказаться. А у меня не хватит силы духа, чтобы преобразовать тебя без твоего разрешения. Марик, очень прошу: согласись. Если ты не хочешь быть со мной, тебе совершенно не обязательно себя принуждать. Мне достаточно знать, что с тобой все в порядке.

Карина осторожно спустилась с коленей Масарика и отступила на несколько шагов.

— Я хочу напомнить тебе, что ты уже успел забыть. Встань, Марик! Встань и иди!

И такая сила убеждения прозвучала в ее голосе, что Масарик машинально оттолкнулся от подлокотников, поднялся из кресла и шагнул к ней. А затем шагнул еще раз. И еще.

И замер, оглушенный случившимся.

Комната закружилась вокруг него и перевернулась, и когда он пришел в себя, то снова сидел в кресле. Встревоженная Карина склонялась над ним, держа его за руку.

— Марик! — позвала она встревоженно. — Марик, как ты себя чувствуешь?

— В порядке… кажется… — пробормотал Масарик, потирая лоб. — Мне на секунду показалось, что я…

— Нет, Марик. Не показалось. Ты в самом деле ходил.

Ощущение ног. Ступней. Пальцев. Непомерной тяжести в разучившихся ходить мышцах. За два десятилетия, проведенных в инвалидной коляске, он уже успел забыть, что это такое — ходить. Насколько же прекрасное ощущение!