Горизонты нашей мечты

— Рита высунулась на улицу, и граф Сима приказал своим людям схватить ее, — после паузы, словно к чему-то прислушавшись, сообщила Яна. — Крейт отдал гвардейцам приказ стрелять на поражение. Граф Сима… цел, его спас телохранитель.

— И ты все еще намерена оставить его здесь?

— Нет. Уже нет. Мы хотели дать ему еще один шанс, но он совершил непростительный поступок — взял в заложницы фрейлину Риты. Она не человек, а неб, такой же, как Клия. Тем не менее, мы не имеем дел с людьми, у которых полностью стерты… определенные моральные границы. Симу мы отключим в ближайшее время. Осталось только разыграть последнюю сцену для детей, чтобы они вынесли уроки из происходящего. Жаль. Похоже, из меня, как и из сестры, хорошего политика никогда не выйдет.

— Сестры? Ах, да. Карина Мураций, верно?

— Да. Госпожа Сиори, я хочу договорить, пока у нас есть еще минута или две до штурма. Мы долго думали, каким образом поощрять нэмусинов за правильные, с нашей точки зрения, поступки и наказывать за дурные, причем не подавляя их свободу воли. Мы не можем помогать всем подряд, такое означает поощрять застой и тунеядство. Да и сил у нас на всех не хватит. Но и игнорировать тех, кто нам нравится, мы не можем и не хотим. Пока что мы остановились на идее неких виртуальных счетов, условно — "счетов добрых дел". За правильные поступки на счет начисляются баллы, за скверные — снимаются. Те, у кого счет в плюсе, вправе потребовать у нас чего-то, пропорционально количеству баллов. Мы все еще прорабатываем систему, размышляем над ее автоматизацией и подыскиваем баланс в стоимостях, но ты можешь быть уверена — твой счет уже очень высок.

— Вот как? И я даже могу вернуться на Текиру?

— Нет, госпожа Сиори. Не можешь, прости. Текира для нэмусинов закрыта. После смерти вернуться не может никто, и я уверена, ты понимаешь, почему. Таково, пожалуй, самое существенное ограничение.

— Тогда мне и счет не нужен, — вздохнула ректор. — Все, чего я хочу — вживую увидеть Тирасу и Мацуру. Видеозаписи — совсем не то. Хотя… госпожа Яна, я хочу потребовать одной вещи.

— Да?

— Позвольте мне участвовать в разработке программы обучения детей. После того, как я проснулась, я много думала над ней. Я все еще не до конца осознаю ограничения ко-нэмусинов, но программу следует изменить, и изменить радикально.

— Тебе незачем требовать. Ты и так в деле. Программу обучения мы пересмотрим в ближайшее время. Знала бы ты, чего мне по ее поводу Лика наговорил! — Яна грустно улыбнулась. — И эклектична, и бессистемна, и целые важные разделы даже обзорно не включены… Мы подключаем к ее формированию новых людей, в том числе Вакая Каморасия. Ты его пока не знаешь, но он опытный преподаватель, педагог со стажем как школьным, так и университетским. Он очень заинтересовался экспериментом и появится здесь в постоянной роли, как только мы стабилизируем обстановку. Мы опубликовали результаты в сети Старших, и эксперимент признали успешным, а старые концепции — подлежащими пересмотру. Мы решили растянуть срок пребывания кадетов в Академии на несколько лет, а также создать несколько новых площадок, чтобы опробовать несколько разных программ обучения, и впереди у нас много работы по их созданию и корректировке. Боюсь, в ближайшее время с учетом твоего педагогического опыта мы загрузим тебя так, что ты еще и пощады запросишь.

— Не запрошу, — Сиори почувствовала облегчение. Значит, и для нее найдется дело. Трудно? Ха, не привыкать. — А что там снаружи так тихо?

Словно в ответ захлопали выстрелы — некоторые громкие и басовитые, другие — высокие и сухие. Они доносились с обеих сторон здания. Оконное стекло жалобно звякнуло, и в нем появилась дырка, обрамленная трещинами. Пуля врезалась в потолок и обдала Яну с Сиори белой пылью штукатурки.

— Начался штурм, — пояснила Яна. — Здание окружено солдатами Симы. Войска в оцеплении начали движение. Лика передает, что все закончится минут через десять. Мы продержимся.

— Я должна проверить детей! — твердо заявила ректор. — Я не могу их бросить одних.