За углом у киоска с мороженымя поднял воротник у пальто,и смотрел на тебя завороженно,разрывая билеты в кино.Ты тогда мне казалась богинею:Недоступной, как роза в саду…А изящная длинная линиятвоих губ – предвещала беду.Сбился шарф на груди растревоженной,и уже ни к чему эскимо…Я проникся печалью непрошенной,когда ты надевала манто.Я не думал о разнице в возрасте,и о том, что ты шла не одна —лишь мечтал о таинственном способе,чтобы наши сравнялись года.В пятом классе я сделал открытие,что без женщин прожить не смогу:мне ниспослано было наитиев том далёком, как детство, году!..
Разрыв
Он всё увидел и простил…Не затужил, и не запил…Он просто так сегодня жил.И был один, совсем один…И не прощенья он просил,когда вчера ей позвонил.Он просто так сегодня жил.И был один, совсем один.И слёзы были не нужны,когда они, в тиши ночи,стояли под родным окном,не смея заглянуть в свой дом.Он боль чужую отпустил…И на себя переложил.Он просто так сегодня жил:ведь он любил её, любил!..
«Вечер не начнётся…»
Вечер не начнётсябез тебя,не напишетсвой анонс к афишебенефисастрасти и огняс брызгами шампанского в Париже.Он, скорее,просто подождёт —когда сумеркиусталые затихнут,да свечукаминную зажжётот звезды, игравшейв жмурки с вихрем.Будет он тебябоготворить,мягким ветромплечи укрывая,и, конечно,сможет подаритькрасоту полейродного края.Пред тобойоткроет горизонт,в пламени закатадогорая,и стихи подарит —сам Бальмонт,удареньев слоге выбирая.
Я не стану тебе признаваться…
Я возьму твою боль, если нужно,и дыханьем согрею ладонь,когда вьюга завоет натужноразожгу в твоём сердце огонь.Альтер эго даёт мне подсказку,что в тебе растворяюсь не зря,сохраню мимолётную ласкув беспокойной душе бунтаря.Я не стану тебе признаватьсяв неуёмной и жгучей любви,буду сердцем к рукам прикасатьсяи душой обнимать визави.Верю я в новогоднюю сказку…Заклиная судьбу и года,я прошу: «Подарите мне краски,чтоб твоя засияла звезда!»