Горизонты

— Это было бы… слишком сентиментально, разделять и без того ограниченную ремонтную бригаду между двумя повреждёнными кораблями, вместо того, чтобы дать всё необходимое одному. — Пегаска протянула копыто к бутылке и налила себе ещё стакан. — Так что я решила, что упиться чем-то совершенно ужасным и алкогольным будет в самый раз.

— «Небесное вино»… да уж. Пойло, конечно, на любителя. Обычно мы использовали его как растворитель для жирных пятен.

Твистер вздрогнула, её лавандовые крылья чуть встопорщились. Затем она почесала подбородок маховым крылом.

— Итого, у нас остались «Слит», «Циклон» и «Рампейдж», — задумчиво пробормотала пегаска.

Шторм Чайзер злобно зарычала:

— Чего я не могу понять, как она получила поддержку экипажа. И никогда не узнаю, где она добыла столько красной краски.

— Радуйтесь, что это просто краска, — усмехнулась Твистер и серая кобыла насмешливо фыркнула. — И после их последнего капитана, думаю, маньячка с поверхности стала неплохим облегчением. Жаль, что она не хочет остаться. Я думаю, что когда Рампейдж поняла, что нет никаких небесных пиратов, с которыми можно подраться, а экипаж ради проверки купола ПОП на неуязвимость не желает разбивать корабль, она переключилась на другие вещи. Типа, как отыскать признаки Блекджек.

— Она погибла. Мы видели это мегазаклинание… Я раньше такой мощи и представить не могла. — Пегаска вздрогнула, а затем нахмурилась. — Я знала, что такая штука есть. Я даже видела видеозаписи. Но представить себе, что оно может засосать всё в радиусе пяти километров, включая башню Шэдоуболтов? Как бы она там могла выжить?

— Мммм… Это сомнительно, но если какая кобыла и могла там выжить, это Блекджек, — улыбнулась она. — Как бы то ни было, с «Рампейдж», патрулирующей границы, мы не видели ни «Вьюгу», ни «Сирокко». Я уверена, что когда Рампейдж вернётся, они примутся охотиться за остальными. Вы в курсе, что она набила матрас перьями Кроссвинда, прежде чем вышвырнуть его пинком в какой-то пруд? Это был первый раз за несколько недель, когда я услышала, как экипаж развеселился.

— Единственный корабль, совершенно не пострадавший в бою, и тот достался этой полосатой маньячке… — она снова тяжко вздохнула и посмотрела на стену. — Мелкая, желчная часть меня хотела вырвать с корнем все управляющие талисманы… но это было бы сплошным расточительством.

— И без управляющих талисманов корабль никогда не взлетит, — мрачно кивнула Твистер.

Шторм Чайзер горько усмехнулась.

— О, она бы взлетела. Её реактор и главная турбина в порядке. Ты просто не смогла бы её замедлить и рулевое управление стало бы минимальным. Возможно, она пролетела бы минуты три на максимальной скорости, прежде чем двигатели взорвались бы.

— Мне жаль такое слышать, — прохрипел голос кобылы, шагнувшей через порог. Обернувшаяся Твистер увидела бледную серовато-голубую шкуру Рейнбоу Дэш. От её полинявшей радужной гривы, печально известной на протяжении двух веков, теперь осталось лишь несколько хлипких прядей. Пегаска сменила костюм Кобылы-что-надо на простую накидку и сейчас капюшон был сброшен, а шляпа удерживалась завязками на шее. — Однако, похоже это была бы пара весёлых минут.

— Скройся с глаз, — с отвращением фыркнула Шторм Чайзер и, ухватив крыльями бутылку прижала её к груди. — У меня нет желания делиться своим вином с двухсотленей предательницей.

Затем она моргнула, заглянула в бутылку и, перевернув её вверх дном, слила в рот последние капли.

— Тем более, что делиться-то уже и нечем.

— Ничего, — успокоила её Рейнбоу Дэш, вытаскивая из под плаща точно такую же бутыль. — Я со своим.

— Куда дела свой крутой наряд? — спросила Твистер.

Рейнбоу вздохнула.

— Решила, что для дружеской попойки он не очень годится. Кроме того, Манкиренч всё ещё пытается починить его, после того как я протаранила в нём три крылатых ракеты.

Шторм Чайзер, казалось, некоторое время взвешивала, насколько оскорбительной будет такая позорная компания и перспективу выпить ещё и, наконец, указала на место рядом с Твистер.

— Ну что ж, вперёд. Должно быть ты хочешь отпраздновать свою победу, — протянула пегаска, вложив в свои слова максимум презрения. — Ты должна быть в восторге.

— Рада ли я, что с Анклавом покончено? Да, чёрт возьми, — Рейнбоу Дэш выдернула зубами пробку и сплюнула её на пол. Капитан поставила рядом с второй стакан с обколотым краем рядом со своим.

— Довольна ли я всеми теми проблемами и страданиями, случившимся из-за этого? Нет.

Она вздохнула и стала наполнять стаканы.

— Я хотела, чтобы пегасы помогали поверхности. И не хотела, чтобы хорошие пони страдали.

Наполнив оба стакана, она передала бутылку Твистер.

— Жизнь — это страдание, — проворчала Твистер. — Благодаря ему ты понимаешь, что всё ещё дышишь, и именно это заставляет тебя не останавливать свой полёт, даже когда из крыльев уже сыпятся перья.

Шторм Чайзер вздохнула, разглядывая Рейнбоу Дэш с нескрываемым отвращением.

— Ну, ты, по крайней мере, признаёшь, что некоторые из нас не плохие. Некоторые из нас были… очень хорошими, — пробормотала она, взглянув на фотографию с собой и розовым пегасом.