Горькая брусника (СИ)

   "С чего вдруг я стала пользоваться вниманием у мужчин? Что-то это подозрительно", - подумала я и записала нового знакомого в список кандидатур на роль маньяка.

   - Завтра вечером начинаю учить танцам отдыхающих на турбазе "Серая сова".

   - Замечательно! Завтра и увидимся на турбазе. Как раз меня туда пригласили на день рождения, - обрадовался Илья.

   Мы попрощались, я направилась в дом. На кухне баба Поля убирала со стола вазочки с медом, вареньем и чайные чашки.

   - Зоя сказала: тебя до дома Ангел довел?

   - Точно. Только я не пойму: какое дело Зое Ивановне, с кем я общаюсь?

   - Просто она не любит легкомысленных девиц, - сверкнула золотыми зубами старушка, - вот и воспитывает по мере сил.

   - Меня есть кому воспитывать и без нее. Хотя и родителям уже поздновато это делать: я совершеннолетняя. Собираюсь работать на турбазе у Матвея. Буду вечерами учить отдыхающих танцам.

   - Хорошее дело работа. Но учить танцам. Небось, дерганье под музыку ты называешь танцами?

   "Ну все, достали!", - психанула я.

   Принесла из комнаты маленький магнитофон.

   - Пойдемте, Полина Андреевна, покажу, чему буду учить туристок.

   С ровного пятачка во дворе убрала скамейки. На диске нашла запись русской плясовой. Сбегала в коридор, сняла цветной платок, висящий на вешалке, и врубила музыку. Закончив танец, я увидела плачущую бабу Полю и торчащие поверх забора обалделые физиономии бабы Зои, Николая и Лешего.

   У меня на лице отразилось не меньшее удивление: "Что рядом с ними делает этот Курощуп. В гости к тетке и брату пришел?".

   - Спасибо, Настя, порадовала. Ты талант. Если хоть капельку кого научишь, уже хорошо. Не ожидала. - Полина Андреевна промокнула уголки глаз кончиком фартука.

   Я еще раз посмотрела на заглядывающих во двор соседей и поразилась сердитому выражению лица бабы Зои.

   "Теперь-то, что не так. Как тяжело угодить этой старушке", - посетовала про себя.

   Я отнесла магнитофон в дом. Скамейки поставила на место. Соседи покинули наблюдательные места за забором.

   - Полина Андреевна, а Леший часто приходит в гости к бабе Зое?

   - Часто. Они с Колей со школы дружат. Его и Лешим прозвали за любовь блукать по лесу. Он здешние места, как свои пять пальцев знает. Хороший был парень, пока с этими дурами Агнешкой и Варькой не связался. - Полина Андреевна присела на лавочку. - Коля совсем другой, совсем не похож на двоюродного брата. Николай ласковый, добрый, заботливый, повезло с ним Зое. Он поддержал меня после гибели Светочки. Я не знала, как пережить гибель доченьки. Все время задаю себе вопрос, почему она так поступила?

   Я глядела на старушку и недоумевала: ей семьдесят четыре. Во сколько же она родила дочь?

   - Баба Поля, а сколько лет исполнилось вашей дочери на момент гибели?

   - Двадцать пять. Я поняла: о чем ты размышляешь? Я родила в сорок два года, Света поздний ребенок. Мы с мужем мечтали о детях, а бог все не давал. Уже и не чаяла подержать младенца на руках. Мы с Зоей вместе рожали. Ее Коля на два дня старше моей Светочки. Наши детки росли крепкие, дружили с раннего возраста.

   Я не сдержала удивления и воскликнула:

   - Так Николай не внук Зои Ивановны, а ее сын?

   - А я тебе о чем рассказываю. Ты не слушаешь меня. - Баба Поля обидчиво поджала губы.

   - Вы говорите, они дружили с детства. Может, он знал, почему Света так поступила?

   Полина Андреевна замялась. На ее лице, как в зеркале, отражалась борьба.

   "А ведь она знает причину, но не хочет говорить, - подумала я.

   - Полина Андреевна, сколько лет прошло со дня смерти вашей дочери?

   - Пять лет. - Старушка взяла пожелтевшую фотографию в рамке, стоящую на холодильнике, и прижала к груди.

   Снимок выгорел на солнце, поэтому я решила, что от старости и давности. Да и лицо у Светланы отличалось какой-то старомодностью, присущей лицам людей из прошлого века.

***

   В половине двенадцатого я привычно вылезла в окно. На мне красовался мой обычный черный костюм. В половине первого заняла пост у ворот кладбища. Тучи то и дело закрывали луну. Трещали цикады, несколько раз ухнул филин. Противно проблеял козодой. Последней каплей, заставившей меня дрожать осиновым листом, раздался вой волка или собаки. Со страха голова у меня соображала плохо.

   Я маялась у ворот погоста: "Нужно было позвать с собой Серегу, хотя теперь и ему не доверяю".

   У страха не только глаза велики, но и большие чуткие уши имеются. Мне казалось: шуршит и осыпается земля в могилах и вот-вот на свет выйдут покойники-зомби. Слышалось даже шуршание чьих-то шагов. Я стала поминутно озираться вокруг. Кусты за спиной зловеще шевелили листвой. Ощущение, что я здесь не одна, усиливалось с каждой минутой. С низины по дороге медленно пополз туман. В этой белесой мгле мелькнуло что-то белое. Метрах в пятидесяти от меня появилась плывущая по воздуху Алена. Я готовилась к встрече с сестрой, но все равно вздрогнула при ее появлении. Какой-то странный глухой голос донесся до меня:

   - Настя, ты в опасности, уезжай.

   Совладав со страхом, на подгибающихся ногах я рванулась к ней и, запнувшись, упала. Не обращая внимания на ушибленные коленки, закричала:

   - Кто убил тебя?