Горькая дольче вита

– Просыпайся, спящая красавица, – потрепал ее по щеке Егор. Настя открыла глаза, села. В иллюминатор заглядывало солнце. Море разволновалось, и яхту качало сильнее. «Живая», – подумала она, потому что ее снова мутило и свистело в ушах. Она упала обратно на подушку и потерла виски. – Эй, не спать. Поднимайся наверх, перекусим на палубе, погодка чудесная.

– Как твоя голова? – поинтересовалась Настя, ощупывая свою башку, в которой мозги колыхались студнем.

– Нормально, – отмахнулся Егор и вышел из каюты. Соврал. Бледность и синяки под глазами говорили об обратном. Впрочем, она наверняка еще краше.

Настя сползла с койки, потопала в ванную и придирчиво оглядела свое отражение. К ее удивлению, несмотря на дурноту, выглядела она вполне сносно, и глаза сияли как-то подозрительно, и румянец на скулах просвечивал. Она торопливо умылась, заплела косу и поднялась наверх в надежде задобрить завтраком вновь взбунтовавшийся желудок.

Лазурная синева неба и моря ослепляла, легкий ветерок, утреннее солнце, пение птиц, величественные скалы – это был рай на земле.

На носу яхты Настя заметила двух танцующих бабочек и улыбнулась. Егор больше не казался чужим. С трудом верилось, что знакомы они всего лишь три дня и вчера ночью чуть не поубивали друг друга. Опасность все еще висела над головой, но мир не казался больше враждебным, а в сердце скрипкой запела надежда на то, что все будет хорошо, вместе они придумают выход.

– Чудесно выглядишь, – улыбнулся Егор и поклонился. – Ваш завтрак, миледи.

Настя села на мягкий диванчик и с удивлением оглядела стол. Фруктовый салат, тончайшие ломтики ветчины, икра, сыры разных видов, апельсиновый сок, кофе и блинчики.

– Блинчики? Ты их сам приготовил? – скептически поинтересовалась она, сунув в рот кусочек ананаса.

– Почему тебя это удивляет? – усмехнулся Егор. Настя пожала плечами. Не объяснять же ему, что Алешка за всю их долгую семейную жизнь подходил к плите только для того, чтобы подогреть еду, которую Настя приготовила. Единственное, на что муж был способен, – сварить себе яйца и сделать пару бутербродов. Упрекать в таком равнодушии к готовке Алешку было нельзя, Настя сама избаловала мужа. Но ее это ничуть не напрягало. Ей нравилось его баловать! Даже когда она смертельно уставала, готовила для него с удовольствием. Только иногда, когда Маринка рассказывала об очередном поклоннике и пресловутом кофе в постель, Настя немного завидовала и жалела, что Алешка на подобные подвиги не способен. Зато на Восьмое марта Алешка всегда старался, цветы покупал, берлинские пончики и мороженое. Мороженое и пончики с детства были Алешкиной страстью.

Блинчики оказались пересоленными, но сам факт, что Егор приготовил их для нее, – пленял и делал их вкуснее. Она слопала три штуки, заела все фруктовым салатом, сыто откинулась на спинку дивана. Хотелось, чтобы блаженное состояние никогда не кончалось.

Егор к еде не притронулся, только выпил кофе и вытянулся на диване, закинув руки за голову. Он смотрел в небо и сосредоточенно размышлял о чем-то, явно собираясь с духом, чтобы начать неприятный разговор.

– Значит, это Коноплянов придумал идею нанять девушку на роль невесты? – спросила она.

– Да, Саша у нас всегда был генератором идей. А теперь, собственно, о том, к чему меня подталкивал все эти дни Коноплянов. Не к убийству, Настя! Упаси боже! Он настаивал, чтобы я раскрыл тебе все карты как можно быстрее. Рассказал правду про Ханну, потому что в наши планы твое возвращение в Москву действительно не входило. Моя задача была уговорить тебя продолжить представление, вместо Москвы с Кипра поехать в Европу по документам Ханны, пожить там некоторое время, полгода-год. Мы собирались обыграть это как решение Ханны расширить бизнес. Раздельным проживанием супругов сейчас никого не удивишь. Это нормально, так многие живут. Твой отъезд из Москвы не вызвал бы никаких подозрений. Я бы первое время летал к тебе по выходным для отвода глаз, рассказывал всем про наши свободные отношения в браке и поддерживал бизнес Ханны в Москве. У Натали есть знакомый нотариус, мы планировали оформить через него доверенность на ведение дел Ханны. Через некоторое время с нашей помощью ты продала бы московский бизнес, а я подал бы на развод. Никаких скандалов и интриг. Не сложилось. Собственно, это все. Ты вернулась бы в Москву и зажила прежней жизнью, а я зажил бы своей.

– Складно, – сказала Настя. Егор посмотрел на нее внимательно, отвернулся.

– Складно… – повторил он. – Сашка на меня давил, требовал, чтобы я решил проблему как можно быстрее. Времени, чтобы распланировать будущее, у нас не было совсем. Надо было организовать билеты, снять квартиру и сделать массу других вещей для твоего проживания там, а главное, уговорить тебя. Похоже, ты стала свидетелем моих разговоров с ним и черт-те что подумала.

– Что вам мешало сразу рассказать мне обо всем?