В закрытые на крючок двери дома Новосёлова раздался стук. Чутко спавший председатель, босой, выскочил в холодную веранду. Посыльный прокричал:
- Иван Родионович, вас срочно зовут на сборню. Тревожные мысли роились у председателя, кто бы мог вызывать, он чувствовал себя между двух огней. Не выполнишь задание власти - строго накажут. И не за понюх табаку восставшие тоже могут голову оторвать. Положение было незавидное. Наскоро одевшись, с неизменной суковатой палкой в руках, побрёл на сборню. В зале за накрытым красной тряпкой столом, сидел Колесников, рядом Дударев, с другой стороны Загайнов.
- А вот и наш председатель - сказал Колесников. - Здравствуй Иван Родионович, надо поговорить.
- Слушаю, Ларион Васильевич.
- Не согласишься ли, Иван вступить ко мне в отряд фельдшером? У нас такого спеца нет, а на войне всякое бывает, сам знаешь.
- Ларион Васильевич, да у меня дома хоть лазарет открывай, жена болеет, шестеро детишек базланят, да и дед уже редко поднимается. Уж, пожалуйста, уволь, ради семьи.
- Ладно, так и быть, не неволю. Но на тебя много жалоб от мужиков. Наряжаешь некоторых по долгу дежурить, у них голодают детишки и скотина. Смотри, чтобы такого больше не было. И особое задание тебе, у многих моих ребят, не чем хаты топить и корм весь вышел, вот список. Сегодня же занаряди и обеспечь подвоз. И, не оборачиваясь, все трое вышли.
Штабом Колесников расположился в своём доме, солонешенские члены штаба квартировали у родственников или знакомых, но каждый день с утра собирались к нему. Сюда приходили жители за пропусками на мельницу, за сеном или за дровами, приходили и с разными кляузами на влась. Пропуски он писал сам на простом клочке бумаги. Сегодня, как всегда, Ларион Васильевич пригласил всех в горницу, а жене указал на эмалированный четвертной чайник. Филипповна взяла его и вышла из комнаты.
- Проведём совещание, накопилось много разных дел, - сказал начальник штаба. - Мои ребята, Батаев с Сухоруковым сегодня ночью ездили в Солонешное, лошадей оставили на ночь на мельнице у Культи и пробирались в село. Там неразбериха, докладывают, что, по всей вероятности, в скором времени гнаться за нами не собираются. Но и нам долго тут сидеть, тоже толку мало. Прошу высказаться, какие будут предложения.
- По моему, надо применять ту же тактику, что применяли против Колчаковцев. Надо атаковать и уничтожать противника, а не убегать, не приняв боя, - раздраженно проговорил Буньков. - Кроме этого надо послать отряды по сёлам и поднимать народ. Кого добровольно, а кого и силой. А так же срочно надо искать связи с отрядом Тырышкина. И может быть уйти партизанскими тропами на соединение с Кайгородовым.* У нас пока народу маловато, да и боеприпасов не ахти.
- Артамон Васильевич, - заговорил Бурыкин, - мы восстали за народ, против грабежа и насилия, надо ли нам объединяться со старыми врагами беляками. Поймут ли нас люди.
*Подъесаул Кайгородов родился в 1887 году в Катанде, в семье крестьянина переселенца из Томской губернии. С германского фронта вернулся полным Георгиевским кавалером
В Солонешенской волости был налётом. В ноябре 1921 года занял Чёрный Ануй, оттуда он двинулся в Топольное, потом в Туманово. они дали ему около ста человек пополнения. Но в Александровке отряд самообороны встретил их пулями. Обстреляв, смельчаки ускакали в Куяган. Ни в Александровке ни в Дёмино ни кто к повстанцам не присоединился. 7 ноября 1921 года занял Тоурак здесь их настигли отряды 186 Алтайского коммунистического пехотного полка. Со значительными потерями повстанцы отступили в Катанду.
- Филипповна, тащи - ка чайник. - По - моему, для победы все средства хороши. От боёв уклоняться мы не будем, но и зря на рожон не полезем, а пока надо проводить агитацию и увеличивать численность отряда здесь в окрестных сёлах. Что касается мобилизации, то силой никого принуждать не будем. Если доведётся уходить отсюда, то не рлохо бы иметь при этом несколько сот бойцов.