Горькая сладость любви

– Как она сейчас? – я сам слышал, как мой вопрос стал тише, а в горле появился ком.

– Ее хотят забрать в больницу, – из комнаты вынесли носилки и хрупкое тело мамы, она смотрела в потолок, а я до боли сжал кулаки, подскочил к ней и взял за руку.

– Мам, мы тут, – она повернула голову, – все будет хорошо, – я в тот момент не знал, кого я успокаиваю себя или её.

– Мальчик мой… – хриплым голосом позвала она, – Чтобы не произошло, будьте всегда вместе, а мне уже пора перестать быть для вас обузой, – по ее щеке потекла слеза, а я замотал головой, отказываясь от этих слов. Это было самым страшным, что я больше не смогу ее обнять.

– Нам нужно ехать, – врачи покатили каталку к выходу, мне пришлось отпустить руку мамы и сдержать рвущиеся эмоции.

– Лэнс, нам нечем платить по счетам. Ты получил зарплату? – я выдохнул воздух из лёгких, поднимая голову к потолку. У меня были средства на лекарства.

– Есть немного, но этого недостаточно. Что у тебя?

– У меня на следующей неделе появится, – сказал он и стал отдаляться. – Я поеду в больницу, а ты поезжай на работу, если тебя уволят, то это будет конец.

– Хорошо.

Тогда я подрабатывал у пожилого мужчины в качестве помощника мастера. Я очень любил ремонтировать байки, не говоря уже о поездках на них. У Боба постоянно было много народу. Те парни, что привозили своих железных коней, участвовали в гонках, а у меня была возможность стать хорошим механиком. Зарплата выходила небольшая, но этого хватало на лекарства для матери. Сегодня я ковырялся на улице и, заметив скорую, сразу понял, куда она, я бросил все и уехал.

Когда Адам вышел из дома, я пошел за ним следом. Но в тот момент мне показалось, что моих сил не хватит на всё. Появился страх и дикая усталость. Потом вспомнил, что последний раз спал дня три назад.

Опускаясь на лестницу крыльца, я зарылся пальцами в волосах. Выдохнувшись морально, мне хотелось выть или начать плакать, как маленький ребенок, чтобы, наконец, отпустило. Но когда открыл глаза, увидел детские туфли белого цвета, а следом ноги, стоявшие около меня.

Медленно подняв голову, я встретился с взглядом девочки лет десяти, может меньше. Она держала в руках что-то. Незнакомка смотрела на меня с интересом, а потом протянула руку, слегка касаясь моей щеки.

– Мне папа всегда говорил, что, если мужчина плачет, значит все действительно плохо, – голос девчонки вырвал меня из мыслей. Я стёр с лица влагу, которую не заметил.