Горькая трава полынь. Первая книга [ОРИГИНАЛ]

  Я смотрел на сферу голопроектора, и мне не нужно было даже считать возникающие окна. Я видел, сколько их, как они сгруппированы, какие сейчас будут отсеяны. Газетные заголовки медленно двигались, наползали на группы сюжетов. Я даже выделил в правой верхней части сферы малогармоничный блок, явно выпадающий из общей системы построения новостного поля. Мне показалось, что Дьюп устроил там отстойник для попсы и откровенной пропаганды.

  Но тут в лёгких закончился кислород, картинка раскололась, и гул кают-компании рухнул на меня.

  От неожиданной смены декораций я потерялся на миг, замер, озираясь и хватая воздух. Резкой для зрения всё ещё оставалась только сфера голопроектора, а лица вокруг сливались в одну сплошную массу. Я зажмурился... и с ужасом понял, что бурлящий вокруг шум пропал, и я ничего не слышу!

  Доигрался, - подумал, чувствуя, как пот течёт себе тихонечко по спине. - Допрыгался и оглох. Меня сейчас с дежурства снимут.

  Через 'не могу' отрыл глаза и, борясь с головокружением, сфокусировался на довольном лице Дика. А потом начал смутно различать и другие лица.

  Оказалось, что прильнувшая было толпа, спешно образовала вокруг меня широкий молчаливый пробел. Круг с зеленоватыми мордами. Только Дик цвёл, словно куст росянки. И это не я оглох, это они все притихли.

  - На! - вынырнувший откуда-то сзади Брит сунул мне запечатанный крышкой бокал с соломинкой.

  Тишина лопнула от его голоса. Ушам стало больно. Я неожиданно близко увидел хитрую физиономию пилота с закрывающей левый глаз косой рыжей чёлкой, словно бы он в меня целился.

  Я вздрогнул и вцепился в бокал.

  - Ну? - нетерпеливо спросил Дик, дорисовываясь рядом с напарником.

  Пришлось моргнуть, чтобы отогнать два напирающих изображения:

  - 600 на внешнем кольце, 89 вторым слоем и 64 - третьим. 21 - в центре, но из-за замен там лишь 16 стабильных. Всего 774. Постоянно поддерживается 138 окон.

  Наконец, стали чётче лица других сослуживцев. А хлопок по плечу не столько вбил меня в пол, сколько вернул грунт под ноги.

  - Молодец, малёк! - гаркнул Дик Куперт.

  Я спокойно отношусь к нарушению личного пространства, а кают-компания - одно из немногих мест, где можно беспошлинно хлопнуть по плечу парня примерно одного с тобой ранга. Но Дик-то мне был не ровня с тех пор, как я стал вторым у Дьюпа. И, боюсь, что штраф он всё-таки заработал.

  Кивать расхотелось. Есть тоже. В висках опять зашевелились барабанщики, раскладывая свои пыточные инструменты. Я глотнул, убедился, что в бокале именно лакра, показал Дику с Бритом большой палец... И понял что всё, выдохся. И мне уже не до шуток, и не до приколов.

  Жест перетёк в команду подносу с остывшим завтраком плыть за мной. Организм требовал срочно посадить его хоть куда-то. А свободными креслами в ближайшем обозрении были лишь шары вокруг Дьюпа.

  Передо мной расступались, вяло переругиваясь.

  - ...да ни фига! - голос коротышки-пилота был всё такой же навязчивый. - Где гарантия, что он не насвистел?

  - Заглохни, Мейси, парень - двойка этого мутанта.

  - Ну, если бы этот не посчитал... - донеслось довольное грохотание Дика. - Я б удивился, как они в паре летают. С тебя счёт за попойку на Весте!

  - Только Гендеп тут отдыхает, или я малайсийский пикси!

  Препирательства после подсчётов окон тоже были частью культурной программы. Как и шутки на тему уродов и Генетического департамента. Впрочем, всё это сейчас совсем не задевало меня: в башке уже звенело, в висках дёргалось...

  Я сообразил, что сижу, поставив поднос на круг голобара, лишь когда Дьюп покосился на меня. Угол подноса частично перекрыл транслирующий контур сферы, и у него выпал один из секторов изображения. Правый верхний, где он собрал всякую попсовую муть.

  Ругаться напарник не стал, просто кивнул на поднос. А когда я передвинул квадрат чёрного пластолептона, он погасил часть лишних окон и мрачно уставился мне за спину во все свои 'три глаза': два нормальных и титановое кольцо над переносицей. Похоже, не только я ему помешал.

  Ну и кто у нас сегодня смертник?

  Я развернулся вместе с креслом и увидел Веймса: уже бледного и мокрого, как мышь. А нечего лезть Дьюпу под горячую руку. Это меня он, может, и не тронет. Нам с ним сегодня ещё дежурить вместе.

  Лайнол Веймс - молодой да ранний, вечно засупоненный на все липучки хлыщ с нашего, Третьего щита. Он был первым пилотом, и, тем не менее, ходил одно время кандидатом во вторые к моему напарнику. Хотя вряд ли Веймс именно по этой причине поимел наглость отвлечь сейчас Макловски от поедания новостей.

  Раздражение Дьюпа - вещь вполне материальная. Долететь могло и до меня, потому я быстро уткнулся в бифштекс. И уловил только часть разговора.

  - ...шестнадцать кораблей! Наших кораблей! И ещё сорок, если по сектору экзотов!

  - Семнадцать.

  Веймс был нарочито резок. Дьюп - едва снизошёл открыть рот. Он - лидер нашего щита, он не обязан отвечать на дурацкие вопросы каждого пилота.

  - ...у Борги? - нахмурился Веймс, пробормотал что-то неразборчивое... И вдруг выпалил: - Смэшники?

  Слово упало и повисло. И Веймс им даже не подавился, хотя стоило бы. Смэшники - это... Это же...