Горькие ягодки

Вот только такой избалованной, как Анжела, моя дочка точно не будет. Уж я постараюсь. Но как же хорошо, что Алёнка взяла от Андрея так много! Всё-таки красота это… Но я не успеваю сформулировать приятные умозаключения насчёт красоты моей доченьки.

Потому что вдруг замечаю, как словно в замедленной съёмке белеют губы Анжелы, как начинает мелко дрожать её изящная рука, сжимающая дорогой смартфон последней модели…

глава 62

Марианна

Телефон дрожит в Анжелиной руке мелко-мелко. По точёным скулам крошечными капельками скатываются слезинки. Я укладываю Алёнку в кроватку, подхожу к Анжеле, заглядываю в наполненные слезами глаза.

– Что случилось? – спрашиваю тихо, стараясь унять стук собственного сердца.

– Дамир… – дрожащим голосом говорит Анжела.

Мне очень стыдно, но облегчение прохладной волной накатывает на меня. Я вновь спокойна и собрана.

– Он в травмпункте, – добавляет Анжела, – Андрюшка звонил…

– Ох, Анжел, я уже подумала…

Но Анжеле неинтересно, что я там подумала, она вся сотрясается в рыданиях.

– Да что с ним такое? – не выдерживаю я, – Анжела!

– Я не знаю! Андрюшка просто сказал, что они сейчас в травмпункте, и что Дамиру оказывают помощь, и что он заедет за мной позже.

– Ну так что ты так плачешь? Может, там просто царапины…

– Какие царапины, Марианна! – Анжела смотрит на меня как умудрённая жизнью женщина на ребёнка. Собственно, так же, как я на неё смотрела всего пару минут назад, – какие царапины? Разве ты не видела, какой он после своих боёв? Что ему какие-то царапины…

– Марианна, ты как хочешь, но в травмпункт я сейчас пойду, – Анжела лихорадочно открывает интерактивную карту нашего города, водит по ней дрожащим пальчиком с наманикюренным ноготком, бормочет что-то. Так, всё ясно. Её не удержишь. А на улице уже почти ночь. Своенравная девчонка какая. И чем она поможет этому Дамиру? Абсолютно ничем. Блин.

– Подожди, Анжела, я вызову такси, – пытаюсь воззвать к голосу разума.

– Оно будет ехать сто лет до вашего городишки, Марианна, – отмахивается Анжела, – у вас же два с половиной такси на весь город, блин. И те однозначно постоянно заняты. Что за дыра…

– Мам, а дядя Миша сегодня работает? – заглядываю на кухню, где мама сосредоточенно колдует над ароматно пахнущими кастрюльками.

– Работает, доча…

– Мам… Я схожу, провожу Анжелу, я скоро…

– Проводи, доча… – мама, к счастью, особенно не вникает, наверное, думает, что я провожу Анжелу до её дома, который прекрасно виден из наших окон.

Я догоняю Анжелу уже на улице. У нас, конечно, относительно спокойный городок. Но уже очень поздно, и сестру Андрея я одну не отпущу. Только не её…

– Я не понял, что вы здесь делаете? – Андрей смотрит то на меня, то на Анжелу. Я тихо радуюсь, что Анжела хотя бы успела успокоиться. В глазах Андрея лёд.

– Я разрешал тебе, Анжела, ходить здесь по ночам одной? – в его голосе нет и намёка на снисхождение.

– Я не одна. Я с Марианной, – пытается оправдаться Анжела.

– Отличная защита в лице Марианны, ничего не скажешь. И ты, Марианна, что за походы по ночам неизвестно для чего? Если моя сестра не понимает ситуацию вашего предместья, то что, так трудно было ей объяснить? – Андрей смотрит на меня почти враждебно.

Ну как же, я подвергла риску нарваться на неприятности его драгоценную сестрёнку. А то, что эту сестрёнку удержать можно было разве что привязав… Связав. Так это неважно. Да и не собираюсь я подставлять Анжелу под удар. Просто обидно, что я же ещё и виновата. А не пошла бы с Анжелой, была бы виновата ещё больше. Что отпустила ребёнка одного.

– Ты старше и должна была соображать хоть немного, – продолжает он отчитывать меня как… как я не знаю кого! И это уже начинает потихоньку выводить меня из себя.

– Ну Андрей, я сама захотела прийти к тебе, – тихо говорит Анжела, – просто тебя долго не было, и я испугалась, что и с тобой что-то случилось.

– С тобой мы дома поговорим, Анжела. А ты, Марианна, если тебя так волнует состояние Дамира, могла бы просто позвонить и спросить, а не тащить мою сестру ночью через весь город, – оказывается, это я притащила сюда Анжелу. Силой. Рискуя, между прочим, и собственной безопасностью тоже. А у меня дочка. Которая, случись что со мной, кроме моей мамы, никому нужна не будет. Злость душной волной поднимается во мне.

– Что за шум, а драки нет? – весёлый голос Дамира разбавляет тяжёлую атмосферу нашего общения.

Дамир, стуча костылями, появляется из-за тяжёлой железной двери травмпункта. На его колене установлено какое-то сложное сооружение.

– О, девчонки! Вы освещаете эту мрачную ночь как Луна и Солнце! – улыбается нам Дамир, сверкая белозубой улыбкой. Анжела заворожённо смотрит на него. Да, дела не очень. Дамир совсем не тот парень, о котором нужно мечтать восемнадцатилетней девочке. И злость Андрея я отчасти понимаю.