Горькие лимоны

На Кипре дела обстояли точно так же; вековые гонения, которым римская церковь подвергала церковь православную, закончились в 1260 году знаменитой Bulla Cypria — Кипрской буллой, наделившей латинского архиепископа верховной властью над всем духовенством острова; православные епископы попадали таким образом в полную зависимость от епископов латинских и при рукоположении обязаны были приносить клятву верности Святому престолу. Парадоксально, но факт: православное духовенство было восстановлено в правах в 1575 году — не кем иным, как турками. Судя по всему, они были хорошо осведомлены о той терпеливой, ежедневной борьбе, которую православные вели против латинян, и предложили таким образом объединить усилия. Во всяком случае, значительная часть кипрских крестьян, страдавших под гнетом жестокой венецианской военной диктатуры, с радостью восприняла смену режима; при турках на острове исчезло крепостное право, и население в какой-то мере получило доступ к местному самоуправлению. А потом?

"Мы сталкиваемся с новым, неожиданным феноменом, когда, вскоре после 1670 года, верховная власть над Кипром переходит в руки Архиепископа Кипрской православной церкви, к которому с этого времени относятся как к этнарху — или вождю — части населения острова, говорящей на греческом языке. Первоначальная причина, заставившая православных священников отойти от привычной теневой роли, была связана с желанием центрального константинопольского правительства создать на местах некие надзорные инстанции, которые позволили бы держать под контролем продажных и не всегда лояльных к властям местных чиновников; но к началу девятнадцатого века их влияние стало так велико, что турки встревожились. В 1804 году был подавлен мятеж, направленный против архиепископа. Однако в 1821-м события приняли куда более серьезный оборот, и власти взяли под стражу, а потом казнили самого архиепископа, епископов и основных лидеров православной общины — по обвинению в заговоре и в связях с бунтовщиками в континентальной Греции, которые как раз в это время развязали войну за независимость" ("Справочник по Кипру", 1919). Отсюда видно, как глубоко в толщу истории уходят корни Эносиса, это уже на уровне подсознания. И если нельзя удовлетворить эту тягу греков к единению, то можно ли ее искоренить? При всем желании я не мог заставить себя ответить на этот вопрос утвердительно. Между тем, это стремление можно было ограничить приемлемыми рамками и даже обернуть к собственной выгоде; причем рамки я имею в виду сугубо психологические. Только вот как это лучше сделать?..

Главную трудность представляло практически полное отсутствие на острове развитой политической жизни: здешняя политическая сцена четко делилась на два сектора — левый и правый. Примечательно, и даже более чем примечательно, что даже процветающая местная коммунистическая партия не осмелилась проигнорировать националистический настрой населения и буквально с момента основания внесла пункт об Эносисе в свою программу. Это кажется совершенно неразумным, едва ли не бредом, особенно если представить себе, сколь малый срок потребуется афинскому правительству, чтобы ликвидировать и саму партию и всех ее членов в том случае, если идеи Эносиса претворятся в жизнь. Неужели национальное чувство служит таким мощным средством привлечения избирателей, что даже марксистам приходится делать на него ставку, упоминая его даже в основополагающих партийных документах? По крайней мере, пока что складывается именно такое впечатление.

А ведь есть еще и вопрос конституции. Грекам она внушает откровенный страх, потому-то Панос и говорил мне: "Мы боимся, что любое дальнейшее промедление в этом вопросе погубит саму идею Союза. Политические различия могут легко увести нас в сторону. От долгого ожидания наше единство ослабнет. И если мы примем некий промежуточный вариант, то быстро потонем в апатии и внутренних распрях.

Вот здесь-то британцы как раз и могли бы оказаться на высоте, если бы предложили нам самую либеральную конституцию". Но вот здесь-то как раз и находится главный камень преткновения. Если с самого начала не вынести за скобки вопрос об Эносисе (а с этим не согласится ни один грек), законодательная процедура тут же упрется в дикий саботаж со стороны ярых юнионистов, которые потребуют немедленного воссоединения с Грецией и мигом сорвут любую работу. Это объясняет, почему до сих пор все предложенные британцами конституции носили настолько ограниченный характер: в противном случае они бы не работали. Господи, через какие ж тернии нам приходится продираться!

Все эти соображения, естественно, появились не в единый миг, постепенно, на основе разных источников; картина, которая постепенно выстроилась у меня в голове, представляла собой довольно сложное целое, собранное, наподобие лоскутного одеяла, из обрывков мыслей и разговоров, из случайных встреч в кофейнях или на гостеприимных морских пляжах.